Астрахань в XVII – XVIII века: нерусское население
О существовавши в Астрахани восточных колоний известно давно, но история их долгое время оставалась «вне внимания исследователей, которых привлекали более широкие проблемы, связанные с «взаимоотношениями России и стран Востока. Из работ буржуазных ученых, посвященных астраханским колониям, можно назвать только исследование Ф. Ф. Шперка «Индусы в Астрахани», вышедшее в 1898 году, где он пытался выяснить занятия, национальный и кастовый состав жителей индийской колонии. В советской историографии единственной работой об астраханских колониях долго оставалась статья Н. Н. Пальмова, задача которой состояла в том, чтобы дать представление о материалах, найденных им в Астрахани, об индийцах. Предварительно он кратко осветил процесс образования индийской колонии в Астрахани, ее состав и деятельность 1.
Историки, исследовавшие русско-индийские отношения, долгое время ссылались на сведения Н. Н. Пальмова, лишь изредка уточняя отдельные положения. Так, Н. М. Гольдберг подробнее остановился на политике русского правительства в отношении индийцев и уточнил процесс возникновения поселений индийских купцов в Персии и Закавказье, откуда они проникали в Россию. В 50-е годы появились статьи А. И. Юхта, где приводились новые данные о занятиях жителей индийской и армянской колоний Астрахани, особенно подробно во второй четверти XVIII века 2. Позднее А. И. Юхт исследовал торговую деятельность армян и индийцев в статьях о восточной торговле России. Ряд сведений общего характера об индийской и армянской колониях Астрахани
____
1. См.: Пальмов Н. Н. Астраханские архивы. Индейцы (индусы) в Астрахани по данным XVII—XVIII вв. — Записки Института востоковедения АН СССР, т. 2, вып. 4. Л., 1934.
2. См.: Гольдберг Н. М. Русско-индийские отношения в XVII в. — Ученые записки Тихоокеанского института, т. II. М. — Л., 1949; Юхт А. И. Индийская колония в Астрахани. — ВИ, 1957, № 3; он же. Восточная торговля России и роль в ней армянских купцов. — И АН АрмССР, 1956, № 8; он же. Армянские ремесленники в Астрахани в первой половине XVIII в. — ИАН АрмССР, 1958, № 1; и др.
[159]
можно встретить и в работах других авторов по истории русско-индийских и русско-армянских отношений или по истории русской торговли с Востоком. Автором данной монографии были рассмотрены ростовщические операции индийцев в Астрахани и выяснена их роль в финансировании русского купечества 3.
Гилянская и Бухарская колонии с магометанским населением специальному изучению до сих пор не подвергались. Краткие и случайные упоминания о них можно встретить лишь в исследованиях общего характера. Совершенно не затрагивался в литературе вопрос и о татарских колониях в Астрахани, так как процесс их образования не был связан ни с внешней политикой, ни с внешней торговлей России. Таким образом, история нерусского населения Астрахани изучена неравномерно и с разной степенью полноты. Это и заставило автора данной работы попытаться хотя бы в общих чертах рассмотреть все астраханские колонии.
Формирование и развитие восточных колоний в Астрахани
История возникновения восточных колоний в Астрахани связана с давними контактами, существовавшими между этим районом и странами Востока». Обоюдная заинтересованность в обмене привела к тому, что торговые связи, ослабевшие в период усобиц ногайских мурз и завоевания Астраханского ханства Иваном IV, быстро восстановились и в Астрахани стали систематически появляться восточные купцы. Изучая русскую восточную торговлю XVI века, М. В. Фехнер констатировала, что уже тогда там можно было встретить много купцов из Средней Азии, Персии, Турции и Закавказья, которые регулярно вели в Астрахани свои дела 4. Контролировать пестрое по национальной принадлежности и находящееся в постоянном движении купечество было весьма трудно. Желая облегчить эту задачу, правительство предписало отвести для приезжих купцов особые места. Так возникли первые астраханские гостиные дворы: Гилянский и Бухарский. Сначала они «находились за чертой города на довольно обширных огороженных пространствах с караван-сараями. На Гилянском дворе останавливались купцы из Персии и Закавказья, на Бухарском — купцы из Средней Азии и Индии. Эти дворы стали тем ядром, на основе которого сложились затем астраханские восточные колонии.
Главной предпосылкой образования восточных колоний Астрахани было развитие торгового обмена, но немалое влияние на их рост оказывала и обстановка в тех странах, откуда приходили в
____
3. См.: Голикова Н. Б. Ростовщичество в России начала XVIII в. я его некоторые особенности. — В кн.: Проблемы генезиса капитализма. М., 1970.
4. См.: Фехнер М. В. Торговля Русского государства со странами Востока в XVI в. М., 1956.
[160]
Россию люди. А. И. Юхт отмечал, что переселение армян в значительной степени определялось тяжелым положением армянского народа. Испытывая в условиях персидского и турецкого владычества не только сильную эксплуатацию, но и национальный и религиозный гнет, многие армяне искали выход в переезде в Россию 5. Среднеазиатские купцы оседали в Астрахани в периоды ожесточенных столкновений между кочевниками среднеазиатских степей, когда караванные дороги становились практически непреодолимыми. Пополняли колонии и рабы, бежавшие из татарского, калмыцкого и кубанского плена, получавшие в Астрахани освобождение от рабского состояния. Развитию астраханских колоний способствовала и политика России по отношению к восточным купцам и переселенцам.
В первой половине XVII века, когда Русское государство после пережитых внутренних и внешних потрясений особенно остро нуждалось в деньгах и когда Балтийское побережье было для него потеряно, правительство всячески стремилось стимулировать восточные связи. Видя в восточной торговле один из важных источников дохода, оно активно поощряло приезды восточных купцов и проводило в отношении их покровительственную политику. В документах 1620—1628 годов не раз подчеркивалось, чтобы местные воеводы хорошо устраивали приезжих восточных купцов, «которые учнут приезжать в Астрахань со всякими товары», говорили им «накрепко», чтобы они и впредь «в Астрахань торговать ездили» и беспрепятственно пропускали их вверх по Волге» «ь Казань или в иные городы» 6.
Покровительственная политика правительства привела к увеличению числа купцов, приезжавших в Астрахань, а армяне даже обратились к русской администрации с просьбой построить для них отдельный Армянский двор. К 30-м годам XVII века он уже существовал. Одновременно складывается и индийская колония. Это видно из отписки воеводы Ф. Куракина от января 1649 года, где упоминается Индийский двор, на котором жили 26 индийцев, поселившихся в Астрахани, «лет по 20 и больше». Один из них Сутур Кедеков в своей челобитной писал, что выехал в Россию и поселился в Астрахани вместе с семьей в 1622 году. Политика русского правительства производила на индийцев самое благоприятное впечатление, особенно при сравнении с персидскими порядками. С. Кедеков, беседуя в Москве с дьяком Н. Чистым, отметил, что, кроме толмача Девлета, ни в Астрахани, ни в Казани ему «обид никаких ни от кого не было и торговать ему дали довольною торговлею ... пошлину имали прямую и отпускали ево везде без задержания». «И тот де индиец, — подчеркивалось в записи Посольского приказа, — тому гораздо подивился, что ему
_____
5. См.: Юхт А. И. Армянская колония в Астрахани в первой половине XVIII в. Автореферат канд. дне. Ереван, 1959.
6. ЦГАДА, ф. 109, оп. 2, д. За; АИ, т. III. СПб., 1841, № 154, с. 258—261.
[161]
нигде обиды нихто ничего не учинил... не как в Кызылбашех». Кедеков сообщил также, что после его рассказов о русских порядках в Астрахань сразу приехали 25 индийцев 7.
Н. Н. Пальмов, а за ним и А. И. Юхт высказывали мнение, что Индийский двор существовал в Астрахани уже в 1625 году. Но как правильно заметил Н. М. Гольдберг, просьбу о постройке двора индийцы подали только в феврале 1647 года, а его строительство завершилось к маю 1648 года. Выполнение просьбы индийцев сопровождалось предписаниями воеводе, чтобы «к индейцом торговым людем держали ласку и береженье сверх иных иноземцев, чтобы их и впредь к нашей государской милости приучить, а не отогнать», И также, чтобы им «никаких обид и насильства и убытков не чинили». В 1649 г. в Астрахани официально постоянно жили 26 «индийцев, но сами они утверждали, что их живет там «человек с 50 и больши». Очевидно, они включали в это число своих родственников и слуг 8.
Не меньше населения было и в других астраханских колониях. Их рост доказывает сравнение данных повальных обысков 1616 и 1649 годов, проводившихся в связи с жалобами на администрацию. В 1616 году среди допрошенных указывалось 19 жителей Гилянского двора, 7 жителей Бухарского двора и отдельно 7 армян — всего 33 человека. В 1649 году были допрошены 70 нерусских жителей Астрахани 9. Правда, в это число входили головы, мурзы, сотники и пятидесятники юртовских татар, но не включались армяне и индийцы. Юртовских же татар среди допрошенных было не более трети. Остальные были обитателями Гилянского и Бухарского дворов. Таким образом, число их жителей с 1616 года значительно увеличилось.
Среди жителей Бухарского двора были выходцы не только из Бухары, но и из Хивы. В 1647 году воевода писал в Москву, что в Астрахань прибыл хивинец Ших-баба, который обещал своему хану вернуть в Хиву «тех юргенских торговых людей з женами их и з детьми и со всеми их животы», которые «живут в Астрахани на твоем государеве имени» 10. Во второй половине XVII века астраханские колонии продолжали расти. До издания Новоторгового устава их жителей можно было встретить в Москве, на Макарьевской ярмарке, в Казани, Ярославле и других городах России, а количество их товаров резко увеличилось. Но проникновение на русский рынок восточных купцов вызвало протест русского купечества и его борьбу за ограничение их прав. Одним из первых ее результатов был в 1665 году указ правительства, который запрещал
_____
7. Русско-индийские отношения в XVII в. Сборник документов. М., 1958, № 33, 34, 38.
8. Русско-индийские отношения в XVII в., вводная статья, с. II, № 1, 33, 35, 38, 48.
9. См.: Смирнов И. И. Восстание Болотникова. М., 1951, с. 231; Русско-индийские отношения в XVII в., № 38.
10. Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР. М., 1933, ч. I, раздел 3, № 18.
[162]
как иностранным купцам, так и «астраханским жильцом», бывавшим в Москве, торговать там в розницу 11.
С 1667 года по Новоторговому уставу «кызылбаши, индейцы, бухаряне, армяне, кумыки, черкасы» и «астраханские жильцы иноземцы», как и европейские купцы, должны были при выездах за пределы Астрахани платить при продаже и закупке товаров двойные пошлины. Им также запретили розничную торговлю вне Астрахани, посещения ярмарок и скупку золотых и серебряных монет. Был значительно усилен и таможенный контроль. В 1672 году таможенному штату было предписано «безотходно» быть при выгрузке, проверке и клеймении товаров, окладывать выявленные «сверх выписи» товары двойной пошлиной, а в случае протестов конфисковывать их. Таможенные посты были организованы на дорогах «чрез горы мимо Терка и не захватывая Терка», чтобы товары не попадали в татарские юрты, минуя таможни. Все торговые сделки подлежали регистрации, были отменены и льготы татарским и кабардинским князьям и мурзам, имевшим тарханные грамоты на право беспошлинной торговли 12.
В 1673 году в Астрахани было решено построить вместо старого Индийского двора новый и сконцентрировать там торговлю гилянских, индийских и бухарских купцов. После постройки нового двора выяснилось, что разместить там всех купцов не удастся и новый двор был оставлен индийцам, а остальным отвели место на Татарском базаре. Тогда же воеводе было приказано старый Бухарский двор «свесть в юрты и устроить им двор, где пристойно, а гилянцев и индейцов свести и поставить им дворы, где пристойно ж, в деревянном городе, не блиско церквей божиих» 13. Так сложились Агрыжанская, Гилянская и Бухарская слободы, но индийцы частично остались жить в лавках своего гостиного двора.
Меры по усилению таможенного контроля и новое законодательство не остановили развития астраханских колоний. Введение Новоторгового устава оказало на них даже скорее положительное, чем отрицательное воздействие, так как Астрахань стала единственным русским городом, где восточные купцы могли платить минимальную пошлину по 10 денег с рубля, продавать товары не только оптом, но и в розницу, а также производить на наиболее льготных условиях закупку предметов русского и западноевропейского производства. Восточные купцы стали жить в Астрахани чаще и дольше, ибо большинство из них не тратили теперь времени на далекие поездки в другие русские города. Увеличилось и число оседавших в Астрахани. При поименном учете индийцев выяснилось, что число их постепенно росло. Если в 40-х годах XVII века там насчитывалось от 35 до 50 человек, то в актах 70—80-х годов XVII века уже упоминается около 100 индийцев.
____
11. Русско-индийские отношения в XVII в., № 75.
12 ПСЗ, т. I, № 408, с. 688—689, № 1585.
13. Русско-индийские отношения в XVII в., № 98, 225, VI.
[163]
Развитию астраханских колоний способствовал рост спроса на товары восточного импорта со стороны русских купцов, которые, получив после введения Новоторгового устава ряд преимуществ, стали в больших партиях отправлять их из Астрахани во все концы России и в Архангельск, где перепродавали европейским купцам. Другим благоприятным для колоний фактором было то, что правительство тоже продолжало стремиться к расширению восточной торговли, приносившей ему высокие таможенные доходы. Поэтому, проводя политику меркантилизма, оно в ряде случаев шло на уступки восточным купцам и допускало отклонения от собственного законодательства. Так, одновременно с изданием Новоторгового устава был заключен договор с Джульфинской армянской торговой компанией. Как известно, подписывая его, правительство надеялось добиться путем увеличения транзита шелка роста пошлин и притока в Россию золота и серебра. Джульфинская компания, состоящая из 40 купцов, получила льготы: право свободного проезда через Москву и порубежные города в Европу, право не платить повышенные пошлины за ввозимые товары, право платить твердые цены за перевозки и др.
В 1672 году привилегии армян вызвали челобитную русских купцов, которые пытались доказать, что договор доведет «купецких русских людей до убожества», а казне не выгоден. Но их мнение оставили без внимания, и в 1673 году договор был подтвержден. Поездки армян в Москву остались регулярными. В 1695 году в выписке Посольского приказа значилось, что с «прошлых лет по нынешней 204 год... торговый армяня по вся годы с шелком сырцом и с иными персицкими товары к Москве приезжали и с Москвы за Свейской рубеж, так же из-за Свейского рубежа к Москве с немецкими товары, сколько у них ни было пропускиваны и пошлины с них приезжие и отъезжие и провозные деньги в оба пути в Московскую Большую таможню браны, во всем против того, как в жалованных грамотах и договорных статьях написано...» 14. Для Джульфинской компании Астрахань стала не только одним из рынков, но и важным перевалочным пунктом. «Компанейщики» завели дворы, выстроили амбары и лавки, а также селили в Астрахани своих приказчиков с их семьями.
Добивались льгот и отдельные восточные купцы. Так, «Бухарского двора жители» М. Касимов с братом получили разрешение в течение 10 лет беспошлинно продавать товары на сумму до 500 руб. в Москве и других русских городах за то, что они сопровождали патриархов Паисия и Макария через Персию 15. Привилегии, полученные джульфинцами, и льготы отдельным купцам показывают, что правительство России продолжает проявлять за-
_____
14. Собрание государственных грамот и договоров, ч. IV. М., 1828, № 56; Армяно-русские отношения в XVII в. Сборник документов. Ереван, 1953, № 10, 12, 29, 32—36, 42, 83—84.
15. ЦГАДА, ф. 109, on. 1, д. 1.
[164]
интересованность в развитии торговли с Востоком и его можно склонить на уступки.
Джульфинский договор стал своеобразным прецедентом при переговорах о льготах. Поэтому «астраханские иноземцы», не добиваясь пересмотра российского законодательства, старались обойти его, получая персональные разрешения на поездки в Москву. Это удавалось довольно часто. Там эпизодически бывали индийцы М. Гогунов, Б. Карпеев и др. В 1675 году под предлогом, что разницы разорили их дома и разграбили товары, 6 астраханских индийцев добились не только разрешения ездить в Москву, но и распоряжения «пошлины с тех их товаров и с шелку-сырцу имать... по договору, каков учинен на Москве с Армянскою компаниек». Иногда содействие жителям колоний оказывала и местная администрация. Так, в 1678 году таможенный голова Ю. Владимиров просил разрешить индийцам проезд в Москву, мотивируя тем, что «в прошлых годех индейцы и армяня к Москве и в верховые городы и к Макарьевским ярмонкам ездили со всякие товары повольно и с тех отвозных своих товаров проезжих пошлин платили... и теми де их пошлинами таможенный сбор пополнялся» 16.
Поездки восточных купцов и жителей астраханских колоний в Москву вызвали новый протест русского купечества. В конце 70-х годов XVII века русские купцы просили выслать иностранцев из России, но 17 февраля 1681 года правительство разрешило селиться в Астрахани «на вечное житье» индийцам, грузинам и армянам. Правда, остальных предлагалось «для торгу их пускать, а житьем не жить». Но уже через 10 дней пришел указ дать бухарцам и гилянцам, если они «похотят жить в Астрахани з женами и детьми», разрешение и привести их к присяге 17.
Такая политика вызвала новую челобитную русских купцов от 7 ноября 1684 гоад. Ее подписали более 160 человек: представители гостиной сотни, посадские люди из Москвы и других городов, торговые крестьяне, стрельцы и прочие соприкасавшиеся с торговлей восточными товарами. Они жаловались, что находятся «в обиде всяких торгов от иноземцев разных государств, а наипаче всех от индейцев, потому что они живут на Москве и в Астрахани многие годы без съезду и называются они ложно астраханскими жители... а торгуют всякими товары, на Москве живучи продают в рознь и в долги дают и в деньги большою ценою». Ссылаясь на Новоторговый устав, купцы писали, что «иноземцы», вопреки его статьям, бывают также в Казани, других городах и на Макарьевской ярмарке, излагали множество более мелких жалоб и просили подтвердить запрет восточным купцам, особенно армянам и индийцам, торговать вне Астрахани и вести за ее пределами розничную тор-
_____
16. Русско-индийские отношения в XVII в., № 89—90, 255, с. 324—325.
17. Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР, ч. I, раздел 1, № 105.
[165]
говлю. Индийские купцы подали встречную челобитную, возражая, что Новоторговым уставом право купцам ездить в глубь России не ограничивается, а только введена двойная пошлина, которую они платят. Отводя обвинения, они доказывали, что русская казна получает от их операций большую прибыль, а сами они исконные астраханские жители 18.
Для истории астраханских колоний обе челобитные и последовавшее за ними расследование, которое длилось полгода, интересны тем, что показывают, какие прочные торговые позиции заняли к этому времени астраханские индийцы и в каком направлении развивалась их деятельность. Правда, цифры, приводимые спорящими сторонами, различны. Индийцы утверждали, что выплачивают в год до 24 000 руб. пошлин, а товаров они доставили в Москву в 1683 г. на 80 000 руб. Русские купцы утверждали, что индийцы преувеличивают свои заслуги, так как они привезли товаров лишь на 48 660 руб. Проверить эти цифры источники не позволяют. Но даже и та сумма, которую называли русские купцы, была для 80-х годов XVII века достаточно велика.
В мае 1685 г. разбор дела закончился запретом отпускать «иноземцев» и жителей колоний в «верховые городы». Грамоты по этому поводу были отосланы в Астрахань, Казань, Симбирск, Чебоксары, Саратов и Царицын. В 1687 г. запрет был повторен вторично 19. Однако ограничения просуществовали только до прихода к власти Петра I.
Считая торговлю одним из важнейших источников укрепления экономики страны, Петр I стремился достичь максимального расширения связей России с ее соседями и укрепить торговые позиции не только на Западе, но и на Востоке. Поощряя крупное купечество, подталкивая его на организацию торговых компаний и поездки за рубеж, он обратил внимание и на астраханских «иноземцев». Хорошо знакомые с обстановкой в Персии и Закавказье, в Средней Азии и Индии, сохранявшие там родственные, деловые и дружеские связи, они могли оказать большое положительное влияние на взаимоотношения России с Востоком. Учитывая это, правительство Петра I снова стало оказывать выходцам из восточных стран покровительство.
В 1695 г. в Индию был отправлен купец С. Маленький с тем, чтобы наладить, наконец, прямую связь с этой страной. Примерно с того же времени астраханские «иноземцы» снова стали получать разрешения на поездки в Москву. Определенные изменения были внесены и в наказы воеводам. Так, в 1697 г. терскому воеводе М. А. Волконскому было разрешено после проверки и клеймения товаров отпускать в Москву индийцев, бухарцев, гилянцев и армян — «астраханских жителей». Прежний запрет оставался в силе только относительно купцов, приезжавших из других государств.
_____
18. Русско-индийские отношения в XVII в., № 225, с. 306—312.
19. Русско-индийские отношения в XVII в., № 226, 242.
[166]
Таким образом, жители астраханских колоний впервые стали рассматриваться отдельно от иностранных купцов.
В наказе 1697 г. казанскому воеводе Л. Львову строго предписывалось пропускать из Астрахани в Москву без всяких задержек не только русских купцов, но и астраханских «иноземцев» 20. Но этим действия Петра не ограничились. Гораздо быстрее и внимательнее стали рассматривать просьбы и претензии астраханских «иноземцев». В 1704 г. без задержки была разобрана просьба индийцев Л. Кирдуева и Д. Раздворкуева защитить их от персидских купцов, которые, давая им товары в кредит, потребовали затем досрочной выплаты денег, не дав им «взятыми товары исторговатца». В том же году была выполнена и просьба индийцев Т. Толлыки и Г. Чежаева. Они просили дать мм отсрочку в уплате долгов, так как потерпели большие убытки из-за гибели судов на Каспийском море 21. В 1707 г. аналогичную просьбу об отсрочке выплаты долгов подали индийцы Б. Алимчандов, Н. Чажуев, Д. Чудеев и М. Тырытуев, ссылаясь на то, что в период восстания 1705—1706 гг. торговля была нарушена и они понесли большие убытки. Эта просьба тоже была удовлетворена, хотя они просили отсрочки на весьма длительный срок.
Петр I распорядился также, чтобы в Астрахани начали строить для перевозки товаров по. Каспийскому морю усовершенствованные морские суда, конструкция которых уменьшала опасность кораблекрушений. Русский посол в Персии А. Волынский защищал там интересы всех живших в России купцов независимо от их национальности. В претензиях о пресечении злоупотреблений в отношении русских подданных, предъявленных им персидскому правительству в июле 1717 г., при изложении фактов упоминались фамилии не только русских, но и астраханских «иноземцев» 22.
Изменение отношения правительства к жителям астраханских колоний привело к тому, что утраченные ими в 1685 г. позиции быстро восстановились и они снова стали ездить по всей стране. В 1720 г. индиец М. Дануев, прося проезжую грамоту до Петербурга, ссылался, что «наперед сего иноземцы по челобитью их в порубежные города... в Ригу и в Петербург... отпускиваны». В 1723 г., уже не довольствуясь европейской частью России, старшина астраханской индийской колонии А. Мулин «с товарыщи» обратились с просьбой разрешить им ездить через Петербург в другие европейские государства и через Сибирь в Китай 23.
Особенно наглядно политика Петра I в отношении жителей астраханских колоний проявилась при разборе челобитной астраханского купечества, расследовавшейся в начале 20-х гг. сначала
____
20. ПСЗ, т. III, № 1585, 1579.
21. Русско-индийские отношения в XVIII в. Сборник документов. М., 1965, № 6.
22. Армяно-русские отношения в XVIII в. Сборник документов. Ереван, 1964, № 32, 36, 37, 44.
23. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 32, 37.
[167]
в Главном магистрате, а затем в Сенате. Предлогом для подачи челобитной астраханской посадской общиной, которой приходилось вести нелегкую конкурентную борьбу с купцами колоний, послужили перепись посадских людей и установление нового посадского оклада. Узнав о введении нового посадского оклада, община обратилась в магистрат с просьбой запретить местным армянам, бухарцам, татарам и «прочим иноземцам» «вести розничную торговлю, заводить промыслы и заводы». В противном случае, писали посадские люди, они не смогут выплачивать новый общинный оклад. Главный магистрат принял их сторону. Снова обратившись к Новоторговому уставу и указам второй половины XVII века, там вынесли решение просьбу удовлетворить и в Астрахань был послан соответствующий указ. В ответ на это астраханские «иноземцы» обратились в Сенат и просили или разрешить им жить в Астрахани и «торг иметь по-прежнему», или отпустить их за пределы России.
Как выяснилось, посадские люди выбрали время для жалобы весьма неудачно. Незадолго до того, как магистрат разобрал их просьбу, Сенат получил от Петра I указ объявить армянским купцам, «чтоб они к размножению коммерции .имели старание и для того шелк и другие товары, которые от них прежде сего отпускиваны, привозили б в Россию и о том писали б к своим корреспондентам и других бы тамошних купцов к тому призывали».
Сенаторы, выполнив это распоряжение, естественно, усомнились в правильности решения Главного магистрата, полагая, что введение запрета вызовет нежелательный резонанс не только у астраханских «иноземцев», но и у других восточных купцов. Запросили мнение астраханского губернатора А. П. Волынского и получили ответ, что если приказ магистрата оставить в силе, то «тамошним русским купцам ни десятой части товаров покупкою обнять невозможно». Если же «оных иноземцев... отпустить из Астрахани во отечество их, то вновь приезжающие, которых при-зывать велено, могут придтить в сумнение». Указ Главного маги-страта отменили, и 23 сентября 1723 г. состоялся сенатский указ, гласивший, что «астраханским армяном, бухарцом и протчим иноземцом впредь до указу торговать и промыслы иметь во всем против прежнего с платежом обыкновенных пошлин позволить, чтоб тем придать охоту и другим иноземцам в Астрахань приез-жать и торг умножить» 24. Таким образом, победителями в борьбе вышли астраханские «иноземцы». Они не только сохранили свободу торговли и промыслов, но и получили право платить не повышенные, а обычные пошлины.
Не удалась и попытка русского купечества добиться записи жителей колоний в посад. Первоначально правительство склонилось к мысли включить в посад армян, грузин и греков и они
____
24. Армяно-русские отношения в XVIII в., № 62; Русско-индийские отношения в XVIII в., № 46.
[168]
были учтены и обложены подушной податью. Это решение вызвало протесты и его отменили: подушная подать была взята с них только один раз, в 1725 году 25. Таким образом, добившись в первой четверти XVIII в. равных торговых возможностей с русскими купцами, жители астраханских колоний сохранили особый статус, который выделял их из общей массы торгово-ремесленного населения Астрахани.
Значительное влияние на развитие астраханских колоний и первой четверти XVIII в. оказывала и политика Петра I в отношении приезжих восточных купцов. Особенно она благоприятствовала армянской колонии. Поощряя приток армян в Россию, Петр I в 1711 г. при создании Сената особо выделил, что новый орган должен «персидский торг умножить и армян, как возможно приласкать и облегчить, в чем пристойно, дабы тем подать охоту для большего их приезда». Следствием указа был пересмотр Джульфинского договора и армяне получили некоторые дополнительные льготы. В 1712 г. такие же права были даны грузинским армянам, просьбу которых Петр, «будучи в конзилии, изволил слушать» 26.
В период и после Персидского похода численность населения астраханских колоний продолжала расти. Этому росту способствовало укрепление России на Каспийском море, где Дербент, Баку и Гилян были заняты русскими войсками. Кроме того, увеличился приток армян и грузин, бежавших от насилий, сопровождавших захват армянских и грузинских земель Турцией. А. И. Юхт считал, что к середине XVIII века население армянской колонии в Астрахани увеличилось в 8 раз 27.
В конце первой четверти XVIII века по книгам I ревизии в армянской колонии удалось выявить 115 армян-дворовладельцев. С ними жили 143 их родственника мужского пола, 26 жильцов и 25 работников. Таким образом, в 115 дворах было 309 армян мужчин. Записи Астраханской крепостной конторы позволили выявить дополнительно еще 61 армянина. В состав колонии входили также 29 греков и грузин. Всего в конце первой четверти XVIII в. в армянской колонии насчитывалось не менее 399 постоянных жителей. Кроме того, в колонии всегда было много приезжих, снимавших жилье на длительные сроки. В 1724—1725 гг. там находились- 104 человека 28. Следовательно, общая численность мужского населения армянской колонии превышала 500 человек.
Значительно увеличилось и население индийской колонии. При поименном учете индийцев, постоянно или подолгу живших в Астрахани в конце первой четверти XVIII века, удалось выявить
____
25. См.: Юхт А. И. Армянская колония в Астрахани..., с. 18.
26. ПСЗ, т. IV, № 2330; Армяно-русские отношения в XVIII в., № 24—28, 51—52.
27. См.: Юхт А. И. Армянская колония в Астрахани..., с. 6—7
28. ЦГАДА, ф. 350, д. 147, 5549, ф. 615, кн. 525—529.
[169]
206 человек 29. Список их составлялся главным образом на основании актов астраханской таможни и крепостной конторы, где фиксировались торговые и ростовщические операции индийских купцов. Поэтому в него, за очень «небольшим исключением, вошли главы торгово-ростовщических фирм. Родственники, приказчики и слуги, занятые в »их хозяйствах, остались вне учета. Поэтому численность населения индийской колонии была выше. Полученные данные существенно уточняют сведения К. А. Антоновой, которая, исходя из данных об индийцах, нанимавших лавки в Индийском дворе, определяла их число в 50—100 человек 30. В частности, она не учла, что индийцы имели дворы в разных частях города. Многие индийцы жили также на Агрыжанском дворе. Дворовые участки индийцы приобретали на равных основаниях с другими городскими жителями, получали их по челобитным, поданным в приказную палату, по купчим и закладным записям 31.
В литературе не раз высказывалось мнение, что индийцы жили в Астрахани без семей. Но это не верно. С. Кедеков, например, жил «своим дворишком з женишкою и з детишки». В 1672 г. упоминались как владелицы дворов вдовы индийцев Бовека и Четреева. В 1721 г. в Астрахани жила вдова К. Ругнатова. Индийцы П. Лалаев и Л. Тареев «с товарищи», опровергая показание русских купцов, что индийцы называют себя астраханцами ложно, в 1648 г. писали, что «жены и дети у «ас »в Астрахани), а ее за морем» 32. Часть индийцев заводила побочные семьи. Детей, родившихся от таких союзов, называли агрыжанскими татарами. С течением времени сложилась довольно большая группа таких лиц, имевших тесные связи с индийской колонией. По существу Агрыжанский двор, где жили татарские семьи индийцев, а часто и сами индийцы, был своеобразной частью индийской колонии. Сводных данных о числе жителей Агрыжанского двора найти не удалось. В актах 1724 г. из его обитателей упомянуты 47 человек, но сведения эти нельзя считать полными.
Довольно большое число жителей имелось в Бухарской слободе. В те же годы в равных источниках упоминается 146 бухарцев. Гилянцев было меньше. По списку жителей этого двора, в 1694 г. там насчитывалось 20 владельцев дворов и 53 их родственника. В 1710 г., когда на население этих дворов был наложен подымный сбор, оклад Бухарского двора был установлен в 100 руб., Агрыжанского двора — в 20 руб., Гилянского двора — в 11 руб. По переписи 1738 г., в Астрахани насчитывалось «армян и римского исповедания 543, бухарян — 273, гилянцев — 78, агрыжанцев — 49...». В 1744—1746 гг. в Бухарской слободе числилось 469 душ
_____
29. ЦГАДА, ф. 615, кн. 525—529, ф. 1361, д. 1—2; ААО, ф. 394, д. 81, 117.
30. Русско-индийские отношения в XVIII в., предисловие, с. 11.
31. ЦГАДА, ф. 615, кн. 524, л. 176 об., кн. 527, л. 68—69; кн. 528, л. 112; Русско-индийские отношения в XVIII в., № 5, 48, с. 77—78.
32. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 34, 225, с. 314, 322.
[170]
мужского пола, в Гилянской — 178, а в Агрыжанской — 109 человек 33.
Данные о национальном составе жителей Бухарского и Гилянского дворов встречаются редко. Отмечая, на каком дворе живет то или иное лицо, писцы указывали только имя, причем с большим искажением. Только в 6 записях о жителях Бухарской слободы указано, что они «мультанцы», то есть выходцы из индийского города Мультама.
Что касается татарской колонии Астрахани, то первое место в ней занимали юртовские татары. В Астрахани обитали те юртовские татары, которые занимались ремеслом, торговлей или работали по найму. Кроме них в Татарской слободе имели дворы представители татарской верхушки: табунные головы, мурзы и сотники, так называемые «кормовые татары», так как они получали от правительства жалованье, или «кормовые деньги». В 1694 г. в Астрахани насчитывалось 276 кормовых татар. Жило там и мусульманское духовенство. Выяснить численность жителей Татарской слободы, не входивших в число «кормовых», оказалось сложно, так как в административном отношении они продолжали оставаться в ведении табунных голов, и, упоминая о них, писцы указывали не их местожительство, а принадлежность к «табуну». Поэтому отделить татар, живших в городе, от обитавших в степях практически трудно.
Учету I ревизии юртовские, едисанские и ногайские татары не подлежали, поскольку их единственной обязанностью в отношении государства была военная служба. Кроме юртовских татар в Астрахани осело много выходцев из Казани. Они селились в основанных татарами Татарской и Казанской слободах. Это были главным образом купцы, официально числящиеся ясашными людьми. Сначала они жили в Астрахани временно, но затем получили разрешение остаться там навсегда, при условии платить свой обычный ясашный сбор. В 1702 г. в Астрахани жили 260 казанских ясашных «домовых и холостых» татар. Они платили в казну по 45 коп. с мужской души. В отличие от других татар они да 1706 г. были подчинены Астраханской приказной палате, от которой ими ведал сын боярский И. Михайлов, производивший ясашный сбор. В 1706 г. казанские ясашные татары были переданы в ведение главного юртовского табунного головы, но статус их не изменился: только ясашный сбор стал собирать табунный голова 34.
Для конца первой четверти XVIII века сводных данных о численности татар, живших в Астрахани, найти не удалось. Однако можно предполагать, что число их было значительным, так как в расписном списке Астрахани, датированном 1731 г., общее число кормовых и ясашных татар, а также их «сродников» определялось
____
33. ЦГАДА, ф. 615, кн. 525—529; ЛОИИ, ф. 178, карт. 94, д. 86; ААО, ф. 394, on. 1, д. 1023, л. 1—6, д. 1358, л. 205; Русско-индийские отношения в XVIII в., № 119.
34. ЦГАДА, ф. 77, д. 1, 1706 г., л. 1—3.
[171]
в 1060 человек 35. В общей сложности постоянное нерусское мужское население Астрахани, по далеко не полным данным, определяется для первой четверти XVIII века примерно в 1500 человек, но фактически было, очевидно, больше. Таким образом, оно не уступало по численности местной посадской общине. Это был большой отряд людей, оказывавший на развитие города значительное влияние.
К вопросу о правовом положении колоний
Правовое положение астраханских колоний в XVII — первой четверти XVIII века было своеобразным. В XVII в. »их население, за исключением татар, вообще рассматривали как иностранцев, постоянное присутствие которых в России представлялось желательным. В 1684 г., когда индийцы доказывали, что они «подлинно астраханские жители», русское правительство не воспользовалось возможностью обратить их в полное подданство. Его вполне удовлетворяло то, что «иноземцы» приносили ему «шерть». Упоминания о «шерти» — присяге «встречаются в наказе 1681 г., а также в деле 1684 г., когда русские купцы делили индийцев на лиц, которые «во всякой верности шертовали», и лиц, «шерти» не приносивших 36. Каков был текст «шерти» неизвестно, но ясно, что он сводился к обязательству выполнять русские законы и правила поведения, установленные для иноземцев, и определял их взаимоотношения с русским населением и местной администрацией. В дальнейшем, когда при Петре I жители колоний получили равные с русским купечеством торговые возможности, они перестали претендовать на русское подданство и стали стремиться сохранить особенности своего положения, чтобы избежать записи в посад. Поэтому астраханские «иноземцы» начали весьма ревниво оберегать свой прежний правовой статус, а Петр I посягать на него не стал.
В XVII веке астраханские «иноземцы» как иностранцы были полностью освобождены от тягла и повинностей в пользу Русского государства. Они платили только таможенные пошлины, «поамбарщину» за наем лавок, а также «провозные деньги» и «пожилое» за право жить в Астрахани 37. Это положение сохранилось и в первой четверти XVIII века. Только на жителей Бухарскою, Гилянского и Агрыжанского дворов в 1710 г. был наложен добавочный «подымный сбор» 38.
Жители колоний пользовались свободой вероисповедания и могли беспрепятственно отправлять свои религиозные обряды. В 1684 г. при жалобе на индийцев русские купцы писали, что они,
____
35. ЦГАДА, ф. 248, оп. 248/59, д. 1060, л. 7.
36. Материалы по истории Узбекской, Таджикской и Туркменской ССР, ч. I, раздел II, № 105; Русско-индийские отношения в XVII в., № 225, с. 329 и 337.
37. Русско-индийские отношения в XVII в., № 225, с. 314—315.
38. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 119, с. 238.
[172]
живя в Астрахани, многие годы «мертвые тела свои в землю не кладут, пожигают огнем, а пепел тех своих мертвых тел мечут в реки, а достальной пепел бросают по ветру...». Для индийских погребальных костров в 1682 г. были отведены особые места. Для отправления религиозных обрядов на Индийском дворе была «кумирня», а в индийской колонии жили представители духовенства. На Бухарском и Гилянском дворах также имелись мечети.
В Армянской слободе в армянском соборе службу вело армянское духовенство, сохранявшее все своеобразие армянских обрядов 39.
В административном отношении колонии представляли собой особые самоуправляющиеся общины, во главе которых стояли выборные лица. Они следили за соблюдением правил внутреннего распорядка, решали возникавшие внутри общины конфликты и представляли ее при переговорах с царской администрацией.
Источников, которые рисовали бы внутреннюю жизнь астраханских колоний в конце XVII — первой четверти XVIII века, немного. Это главным образом следственные дела, возникавшие, когда жители колоний, добиваясь пересмотра решений общины, апеллировали к местным властям. Из них особенно интересны три дела, рисующие взаимоотношения внутри индийской колонии, которые возникли в связи со спорами о наследстве умерших купцов в конце 20-х годов XVIII века.
Как выясняется по этим делам, индийская колония делилась на 3 сообщества., называвшихся в русских источниках «компаниями». Это слово весьма неточно, так как «компании» не носили делового характера. Вероятнее всего, индийские сообщества объединяли людей, принадлежавших к .разным подразделениям, которые существовали внутри индийского купечества. Если конфликты возникали между членами одного сообщества, их разрешали они сами, но в случае разногласий дело передавалось на рассмотрение всей общины. Тогда каждое сообщество рассматривало вопрос отдельно, и, придя к решению, составляло «мнение» в письменном виде. Для окончательного вывода требовалось согласие не менее двух сообществ. Выполнение принятого решения возлагалось на «главного компанейщика» — выборное лицо, возглавлявшее управление колонией. В первой четверти XVIII в. выборным «компанейщиком» длительное время был Анбурам Мулик, После его смерти этот пост занял его племянник Небагу Чажуев, потом замененный Тараканом Бансирамовым.
При решении вопроса об имуществе умерших членов колонии община руководствовалась принципом, что наследниками являются отец, брат и сын умершего, а уж затем другие родственники. Если наследники жили не в России, община посылала им извещение о смерти купца, а до их приезда поручала завершение дел по-
____
39. Русско-индийские отношения в XVII в., № 223, 225; Юхт А. И. Индийская колония в Астрахани, с. 137; ЦГАДА, ф. 350, д. 147.
[173]
койного и хранение его ценностей, товаров и имущества «главному компанейщику» или одному из своих членов. Порядок этот хорошо вырисовывается по делу об имуществе купца К. Дадлаева, который в 1715 г. сошел с ума, а в 1716 г. покончил с собой. Возникло дело в 1729 г. по жалобе индийца Л. Гумнаева, который обратился к астраханскому губернатору И. А. фон Менгдену, обвиняя хранителей имущества умершего К. Дадлаева А. Мулина и Н. Чажуева в нарушении индийских порядков.
Л. Гумнаев писал, что А. Мулин действовал, не имея необходимого «по их индейскому закону и обыкновению определения», подписанного всеми «компанейщиками». Опровергая это, поверенный Н. Чажуева заявил, что Л. Гумнаев должен был давно «по их индейскому обыкновению бить челом компанейщикам своим», чего своевременно не сделал. Сам же Н. Чажуев, подробно изложив обстоятельства дела, доказывал, что судьбу имущества Дадлаева решала община. По его словам, в 1715 г. индийцы Б. Дургаев, Б. Лалаев и Н. Дермуев от лица членов общины просили А. Мулина, чтобы он «у него Кандария книги, по которым надлежало долги его выбрать, взял к себе для выбирания тех долгов до ево, Кондариева, паки в прежний ум возвращения, с платежом прибыли на каждый рубль по полуденьге в месяц, дабы оные деньги от безумия оного Кондариева напрасно не пропали». Мулин согласился и вел дела, записывая, «сколько выбрано и что не выбрано», в особые книги. Тогда же община установила, что Дадлаев имеет прямых наследников в Индии. Поэтому после его смерти произвели опись его имущества и оно было положено А. Мулиным «при всех индейцах... в кладовой компанейской анбар» на хранение.
Вскоре А. Мулин умер и его дела принял Н. Чажуев, который и стал хранителем имущества К. Дадлаева. В ответ на претензии Л. Гумнаева Н. Чажуев соглашался отдать отчет в делах и передать вещи Дадлаева на хранение другому лицу, но требовал, чтобы по этому поводу состоялось решение двух индийских сообществ. О» хотел также получить «от помянутых компаний эа их компанейскими руками в отдаче тех пожитков, кому они принять повелят, для оправдания и очистки в Индии пред его, Кандариевыми, сродники и наследники ...повелительное определение» 40.
Как видно из этих показаний, ни в 1715 г., ни в 1716 г. члены индийской общины к астраханской администрации за разрешением вопроса не обращались, действуя самостоятельно, на основании установившихся в общине порядков. Поэтому понятно, что, когда в 1719 г. астраханская администрация попыталась вмешаться в спор об имуществе купца Ругната, индийцы запротестовали и дошли с протестом до самого Петра I. Этот спор возник в связи с тем, что индийская община отказала в праве на наследство
_____
40. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 53, с. 102—107.
[174]
жене умершего Кумаши и крещеному индийцу Федору Федорову, утверждавшему, что он родственник покойного. Отказ был вызван тем, что в Индии у Ругната жил родной брат Бамбу Кокуев. Тогда Кумаши и Ф. Федоров обратились в Астраханскую губернскую канцелярию, которая решила вступиться за крещеного Ф. Федорова, ставшего полноправным русским подданным. Пожитки Ругната были описаны и опечатаны. Но Ф. Федорову отдали только на 100 руб. кофе и на 825 руб. других товаров, а Кумаши получила платья и жемчужные уборы.
Поскольку оставшееся имущество, включая подлежащие сбору долги (И товары, отосланные за Каспийское .море, оценивалось огромной суммой, сначала в 9000, а затем в 30 000 руб., претенденты полученным не удовлетворились. В 1721 г. они вновь обратились к царским властям, причем Кумаши просила выдать ей и дочери часть имущества мужа «на прожиток», а Ф. Федоров претендовал на все имущество. Индийская община со своей стороны обратилась с жалобой к приехавшему в Астрахань Петру I. 31 октября 1722 г., приняв А. Мулина и поговорив с ним, Петр I приказал печати снять и передать ему пожитки Ругната с тем, чтобы вопрос решала сама индийская община. В ноябре же 1722 г. он отдал специальный указ общего характера, «чтоб с оставшихся после умерших индейцев пожитках иметь определение самим индейцам, по своему закону и обыкновению, а в их дела губернатору и протчим правителям не вступать». Таким образом, право индийской общины на самостоятельное решение споров о наследстве было официально подтверждено.
В дальнейшем, если в русские органы управления поступали просьбы от индийцев о пожитках, их обычно отсылали «главному компанейщику», ограничиваясь указанием ускорить разбор дела. Когда Ф. Федоров в 1726 г. снова обратился с просьбой о наследстве Ругната уже в Сенат, оттуда в Астрахань было послано распоряжение «индейских компанейщиков принудить, чтоб они о тех Ругнатовых пожитках определение учинили по их обыкновению и закону, чтобы впредь от новокрещенного индийца Федора Федорова о том челобитья не было» 41.
Позднее, когда в 1727 г., астраханский магистрат принял челобитную индийца Нараина, касающуюся имущества скоропостижно скончавшегося купца Вишната, губернатор дал бурмистрам выговор и потребовал объяснения: «Чего ради в Астраханском магистрате, презирая вышеписанный именной указ, о таких после умерших индейцов пожитках челобитные принимают и следствия производят и в их дело вступаютца». До челобитной Нараина имущество Вишната по решению индийской общины было отдано купцу А. Аржанову, чтобы он отвез его в Индию и передал отцу Вишната. Просьба Нараина вмешаться в дело вызывалась там, что он, как и Аржанов, был одним из доверенных лиц
_____
41. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 48, с. 80—81.
[175]
Вишната и боялся, что его наследники станут предъявлять ему претензии. Получив отказ в магистрате, он обратился к губернатору, но тот только отправил в индийскую колонию письмо, предложив индийцам разобрать дело «по их обыкновению и закону» в течение 3 недель и избавить спорящих «от напрасных волокит и помешательств в промыслах» 42.
Вопрос о волоките, поднятый губернатором, был не случайным. Из этих же дел видно, что согласие между индийскими сообществами достигалось не так легко. Мнения часто расходились, и решения откладывались н<а длительное время. В 1726 г. при новом обсуждении дела об имуществе Ругната после жалобы Ф. Федорова в Сенат все 3 «компании» высказали разные мнения. Первое сообщество, которое возглавлял Т. Бансирамов, предложило отказать Ф. Федорову, ибо не признавало его родственных отношений с Ругнатом. Оно выступило и против предложения доверить имущество бывшему приказчику Ругната Винидасу на том основании, что он ведет «непорядочное житье», и настаивало, чтобы до приезда Бамбы Кокуева хранителем оставался Н. Чажуев. Второе сообщество во главе с Джударамом Барва, не утверждая и не отрицая родства Федорова с Ругнатом, считало, что поскольку он после смерти Ругната жил в его лавке «вместе с Вшидасом, то вопрос об имуществе Ругната должны (решать Федоров и Винадас. Третье сообщество во главе с Бансирамом Хирбатовым признавало Ф. Федорова родственником Ругната и считало, что имущество умершего надо отдать ему «на хранение до приезда- брата Ругната. Отсутствие единства мнений привело к тому, что решение дела было отложено и делами Ругната продолжал ведать Н. Чажуев 43.
Впоследствии Ф. Федоров снова обратился в Сенат. В 1734 г. там был составлен доклад для императрицы Анны Иоанновны, где говорилось, что Бамбу не приехал и появилось сомнение, существует ли он, а также высказывалось предположение, что индийцы отказывают Федорову из-за того, что он крестился. Кабинет императрицы решил отложить решение еще на год с тем, чтобы дать индийцам время для получения «подлинного свидетельства из Индии о прямых умершего наследниках, дабы от тех индейских купцов впредь какого челобитья и жалобы в том не происходило». Таким образом, дело продолжалось 15 лет и закончено не было 44.
Имелись разногласия у сообществ и по делу об имуществе К. Дадлаева. Как показывал JI. Гумнаев, «из оных компаней 2 компаней, а именно Жадарамовой и Бансирамовой компаней индейцы к оному определению были в собрании и в готовности, а третьей Тарачандовой компаней всегда в согласие к тому определению не приходили и чинили разные отговорки... знатно наровя своей компаней индейцу, реченному Небагу...». В деле упомина-
_____
42. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 48, с. 80—81.
43. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 48, с. 82.
44. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 64 и 163.
[176]
лось, что сообщество, возглавляемое Т. Бансирамовым «с означенными Жадарамовой и Бансирамовой компаниями имеют немалую ссору и рознь» 45.
Эта рознь, как можно предполагать, была не случайной, а порождалась глубокими внутренними противоречиями в колонии. По всем трем делам об имуществе умерших купцов выясняется, что спор внутри общины всегда шел между одними и теми же сообществами, а искавшие помощи русских властей индийцы всегда подчеркивали, что «главного компанейщика», сначала А. Мулина, затем Н. Чажуева и Т. Бансирамова поддерживают и им «норовят» одни и те же лица: Нат и Сухаиаад Дермуевы, Дживан Неалуев и др. По определению Л. Гумнаева, все они были «великие други и товарищи». Указание на эти имена помогает установить, что первое сообщество, возглавлявшееся Т. Бансирамовым, с мнением которого пытались спорить другие сообщества, состояло из крупнейших индийских купцов-оптовиков и ростовщиков. Выдвигая в течение многих лет из своей среды «главного компанейщика» и поддерживая его, они крепко держали власть в колонии, в большинстве случаев навязывая другим свою волю. Второе сообщество объединяло средние слои колонии, а третье — ее низы.
Характерно, что глава третьего сообщества Бансирам Валуев Хирбатов, давая сведения о себе в 1747 г., показал, что «купечества никакого не имеет, нищей, пропитание имеет от показанных индейцев» 46. Возможно, он принадлежал к числу дервишей и пользовался влиянием среди низов и частично средних слоев колонии. Поддерживая людей, выступавших против «главного компанейщика» и его окружения, второе и третье сообщества выражали таким образом свое недовольство засилием богатой верхушки и пытались воспротивиться ее влиянию и стремлению полностью подчинить себе жизнь колонии. Победить ее было крайне трудно, о чем свидетельствуют неудачи и Ф. Федорова, и Л. Гумнаева.
Однако иногда удавалось достичь единства мгнений. Об этом говорит история Марвари Бараева, крупнейшего астраханского ростовщика первой четверти XVIII века. Подробности его дела неизвестны, но по одной из повторных челобитных М. Бараева, датированной 1739 г., выясняется, что он оказался в тяжелом конфликте с большинством общины и она, воспользовавшись смертью его компаньона Б. Алимчандова, лишила М. Бараева всех его капиталов. Этому решению способствовало мнение сообщества Б. Хирбатова, с которым, как особенно подчеркивал М. Бараев, он был не согласен.
Как можно понять из челобитной, М. Бараев хотел после смерти Б. Алимчандова получить часть его вещей и выделить свой
____
45. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 53, с. 104.
46. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 32, с. 266.
[177]
капитал, который он определял в 50 000 руб. Община отказала ему, утверждая, что он был только приказчиком, а не компаньоном Алимчандова. Обращение М. Бараева за помощью в губернскую канцелярию, а затем в Сенат осталось безрезультатным, несмотря на покровительство И. Кирилова, который охарактеризовал его как человека полезного и «бывшего нарочитого капиталиста, но от своей братьи индейцев обобранного». В 1738 г. Сенат вернул дело Бараева индийской общине, но она решения не изменила. Возможно, что кроме третьего сообщества против Бараеяа выступили и его конкуренты из первого сообщества. Осенью 1739 г., обращаясь в Кабинет императрицы, М. Бараев жаловался, что дело его «об оставших после умершего индейца Балакая Алимчандова, а моего компанейщика, пожитках и собственных моих на 50 000 рублев, которые отнеты у меня астраханскою Индейскою компаниею самовольно», вторично решено неверно. Поэтому он просил взять его дело для пересмотра в Кабинет. Впоследствии М. Бараев крестился, стал Петром Федоровым, но делу его это не помогло. В 1760 г. оно продолжало оставаться нерешенным 47.
Дело М. Бараева все-таки было исключением. Чаще крупные купцы и ростовщики поддерживали друг друга и если не добивались угодного им решения, то всячески тянули дело. Затягивание дела было для них даже более выгодно, так как позволяло пускать в ход полученные на хранение средства и получать в свою пользу прибыль от их оборота. Поэтому они стремились, чтобы капиталы умерших купцов не уходили за пределы их круга, употребляя для этого все свое влияние в колонии. О силе этого влияния особенно ярко свидетельствует дело об имуществе другого крупнейшего купца и ростовщика индийской колонии С. Дермуева.
Сухананд Дермуев, или Дарымдасов, прибыл в Астрахань вместе с братом Натом Дермуевым в 1716 г. Давая сведения о себе в 1747 г., он показал, что был выходцем из города Мультана и «имеет купечество розными персицкими товары, а товар присылают к нему ис Персии по письмам приятели индейцы». Уже в первой четверти XVIII века он был одним из самых видных лиц в колонии и входил в ближайшее окружение «главных компанейщи- ков» А. Мулина, Н. Чажуева и Т. Бансирамова. Когда он умер в 1758 г. во время поездки в Москву, у него осталось «денег, товару, векселей и писем до 300 000 рублев». Прямых наследников ни в России, ни в Индии у него не оказалось. Приказчик Дермуева шемахинский армянин Б. Асламов, который перешел в русское подданство, обратился в Сенат, называя имущество Сухананда выморочным и предложил его конфисковать. По закону он должен был в этом случае получить в награду половину конфискованного. Дело длилось с 1757 до 1760 г. и кончилось в пользу общины, которая вынесла решение передать имущество Сухананда его племяннику М. Жесмаилову и его компаньону К. Мадодасову. Осно-
____
47. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 74, 81, 163.
[178]
вой для прекращения дела Сенатом послужил старый указ Петра I 48.
Армянская колония, как можно предположить по некоторым данным, состояла в первой четверти XVIII века из двух общин. Во время восстания 1705 г. ответственные документы круга от армян всегда подписывали Оганес сын Мирзы и Петрос сын Ивана — оба крупные купцы. Судя по тому, что те же документы от индийцев подписывали А. Мулин и еще 3 человека, очевидно, от трех сообществ 49, то весьма вероятно, что Оганес и Петрос были старостами армянских общин. Известно также, что у армян было 2 церковных прихода. Позднее население армянской колонии делилось на 3 «партии», или «статьи». Две первые «партии» объединяли купечество, третью — составляли ремесленники, мелкие торговцы и работавшие по найму. Нити управления держали выборные лица, решавшие все внутренние дела. Следы этой системы сказались при создании армянского ратгауза в 1747 г., куда от каждой «статьи» было избрано по судье 50.
Можно предполагать, что по тем же принципам складывалась, жизнь и остальных колоний. Но, обладая правом самостоятельно решать внутренние дела, население астраханских колоний не было, однако, совершенно независимо от царской администрации. Оно полностью подчинялось ей в таких вопросах, как передвижение по России, оценка товаров и определение суммы пошлин, получение лавок в гостиных дворах и мест под дворы и городские лавки. Население колоний обязано было оформлять в местных органах разные частные сделки (займы, подряды, торговые договоры, купчие крепости, наем работников и т. п.), подлежало русскому суду за тайный провоз товаров, а также когда возникали конфликты с русскими людьми, населением других колоний или приезжими восточными купцами. Дела эти разбирали и в Астрахани, и в Москве. В 1675 г., например, следствие по доносу на индийца А. Чина, обвинявшегося в тайном провозе товаров, шло в Посольском приказе. Там же в 1676 и 1679 гг. разбирали споры «индийцев и персидских купцов по поводу долгов 51.
В Астраханской приказной палате в 1707 г. и позже слушали дела по жалобам астраханских «иноземцев» о взыскании долгов, о кражах, оскорблениях, побоях и др. 52. Местная администрация в таких случаях совершенно забывала о неполном подданстве жителей колоний и не делала им никаких исключений. Так, когда жители Бухарского двора Асен и Усеин Инакбаевы не отдали в срок 5 индийцам долг более 600 руб., суд, признав право кредиторов и на «истиные» и на «прибыльные» деньги, решил отдать им
____
48. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 163.
49. См.: Голикова Н. Б. История составления обращений участниками Астраханского восстания 1705—1706 гг. — История СССР, 1971, № 6, с. 168.
50. См.: Юхт А. И. Армянская колония в Астрахани..., с. 19.
51. Русско-индийские отношения в XVII в., № 141, 166, 168, 180.
52. ЦГАДА, ф. 1104, д. 4; ААО, ф. 394v on. 1, д. 7, 9, 16, 109 и др.
[179]
52 конфискованные у Инакбаевых жемчужные серьги, а если этого будет недостаточно, то Инакбаевых «сослать для зарабатывания в галерную работу, по указу». То, что они были «бухаряня», никак не отразилось на решении. Был приговорен к наказанию и «бухарянин» А. Мамеделиев. Задолжав индийцу К. Васуеву 15 руб., он угрожал убить его и двор его сжечь 53. Исключений не делали даже членам Джульфинской компании. В 1706 г., например, «шаховой области торговой армянин Хачик Иванисов» по жалобе москвича Козлова был арестован и закован в кандалы 54.
Зависимость от местной администрации и подсудность ей по ряду дел приводили к тому, что население колоний, хотя и в меньшей степени, чем русские люди, испытывало произвол местных властей. Так, в 1684 г. индийцы подали жалобу царевне Софье, перечисляя обиды астраханских воевод и астраханского подьячего В. Кучукова 55. В 1704—1705 гг. воевода Т. Ржевский при явке товаров «со всякой привозной овчинки да со всякого верблюда, с отпуску из Астрахани в Хиву, и в Бухару и с привозу им ал по гривне, да с копыт по 8 денег, да водопойного 6 денег», а с тех, кто ехал в Персию, «брал по рублю и по сафьяну и по пуду пшена сорочинского». Он запретил жителям колоний возить и носить себе воду, заставив их покупать по 4 деньги бочку у откупщиков, которым отдал откуп на подвоз воды в Татарскую слободу. За продажу с рук, которой жили мелкие торговцы, он приказал взыскивать «по 10 денег и на гривну и на рубль». С казанских ясашных татар он требовал дополнительно к их обычному сбору еще «по 8 гривен и по 30 алтын», заставлял их возить себе сено и дрова. Жалованную грамоту мусульманам, освобождавшую их от поборов с мечетей и свадеб, Т. Ржевский игнорировал и взыскивал с них «деньгами и ясыри», и «коньми». Даже у кормовых иноземцев он удерживал треть жалованья, а если «о каких нуждах приходили бить челом, отказывал для взятков». В начале XVIII века с населения колоний стали брать все канцелярские сборы, а так как их отдавали на откуп, то жители колоний стали испытывать и произвол откупщиков, а откупщики брали с них, как и с русских, «з гривны по 2 деньги, с рубля по 3 алтына по 2 деньги, с лодки привального по гривне, с мест по 2 деньги» 56.
Таким образом, сохраняя особый правовой статус, жители астраханских колоний одновременно подпадали под действие отдельных российских законов и господствовавших норм жизни, характерных для феодально-крепостнического режима России.
_____
53. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 48, с. 74—75, 79.
54. Армяно-русские отношения в XVIII в., № 6.
55. Русско-индийские отношения в XVIII в., № 33, 224.
56. См.: Голикова Н. Б. Политические процессы при Петре I. М., 1957, с. 308—309.
[180]
Цитируется по изд.: Голикова Н.Б. Очерки по истории городов России конца XVII – начала XVIII веков. М., 1982, с. 159-180.