Гуам: экономическая история в 1668-1945 годы

Рассматривая экономическую историю Гуама на протяжении 1668—1945 годов, убеждаешься в том, что и испанское, и американское управление не привело в этот почти трехвековой период к каким-либо существенным изменениям в экономической жизни острова. Лаура Томпсон в своей книге «Гуам и его народ» справедливо отмечала, что «основа экономики древнего Гуама сохранялась с некоторыми изменениями в сельских районах вплоть до второй мировой войны» 48.

Основным занятием населения острова было земледелие. Орудиями для обработки почвы служила палка с заостренным концом (танум) и каменная мотыга (акоа) 49.

Ф. Гарсия отмечал, что чаморро «живут в течение четырех месяцев в году, питаясь продуктами земли, кокосовыми орехами, которых было множество, бананами, сахарным тростником и рыбой. Остальную часть года возмещают недостаток фруктов различными кореньями» 50.

Островитяне культивировали также рис и различные клубневые растения, такие, как таро, ямс и др. 51.

Женщины изготовляли различные плетеные изделия, собирали плоды в джунглях острова, приготовляли кокосовое масло, вели домашнее хозяйство. Мужчины же занимались .полевыми работами, рыбной ловлей, строительством домов и каноэ, изготовлением изделий из камня и дерева, мореходством и торговлей. Немало времени уходило на участие в войнах, различных церемониях и играх 52. Как уже отмечалось выше, выполнять те или иные работы могли только представители определенных сословий. Так, знать монополизировала строительство каноэ, производство «денег» из раковин, рыбный промысел в открытом море, пополняла ряды воинов. Представители низшего сословия в основном использовались на полевых работах.

После прихода испанцев древний принцип разделения по профессиям в значительной степени продолжал сохраняться.

Наряду с местным землепользованием возникли «королевские имения», то есть участки земли, объявленные 

[68]

испанскими колониальными властями собственностью испанской короны. Для обработки этих земель власти использовали главным образом испанских солдат, находившихся на острове. Продукты, получаемые с этих имений, шли на нужды испанской администрации. В сообщениях европейцев, посещавших Гуам во второй половине XVIII века, так описывались королевские имения: «Были созданы ранчо, «где под управлением испанцев или туземцев обрабатывалась земля, разводился скот; все продукты попадали в руки губернатора, который распределял их, подобно патриарху; имелось достаточно телятины, свинины, кур, зерна и других продуктов для снабжения губернатора, гарнизона и их семей; лошади же, ослы и мулы использовались в качестве транспортных средств при поездках по острову» 53.

По данным на 1819 год, на Гуаме культивировалась половина всей земли острова — 36,4 тыс. га 10% этой площади занимали королевские имения, 90%—находились в частных руках.

Христианские миссионеры также захватили часть земли и устраивали там фермы, на которых культивировали производство зерна, сладкого картофеля и других продуктов, а также занимались животноводством. Все получаемые на этих фермах продукты потребляли миссионеры.

Что касается экономического уклада жизни чаморро, то он в основных чертах оставался без изменений во все время испанского владычества вплоть до конца XIX века. Правда, к традиционно производимым продуктам добавились: маис, ставший основным видом питания, и сладкий картофель, а также кофе, какао и табак.

Хоть большие морские каноэ с течением времени совершенно исчезли, грузовые каноэ для плаваний вдоль берега «продолжали .использоваться; сохранились и старинные методы рыболовства в лагунах.

Основной экономической ячейкой общества стала семья, которая вела единое домашнее хозяйство. Семьи сообща обрабатывали землю, занимались рыболовством, строили дома, обычно не привлекая никого извне. Продукты труда делились между всеми членами семьи в соответствии с их нуждами.

Однако существовала богатая прослойка, состоявшая главным образом из живших в Аганье крупных земле-

[69]

владельцев из числа местной знати, которые для обработки земли нанимали батраков.

Хозяйство было натуральным. Связи между семьями строились на основе обмена. Деньги у чаморро, за редким исключением, не были в ходу. Необходимые им товары, такие, как одежда, ножи, свечи, различные «безделушки, а также продукты питания — рис и муку, они выменивали в имевшихся на острове небольших лавках или у команд посещавших Гуам кораблей.

Строительство дорог, мостов и осуществление других общественных работ на Гуаме производилось либо островитянами на основе трудовой повинности, либо заключенными, привезенными на остров испанцами из других мест их обширной империи.

Трудовая повинность осуществлялась в каждом муниципалитете губернадорсильо на основе предписания губернатора острова. Каждый мужчина в возрасте от 16 до 60 лет был обязан отработать определенное количество дней в месяц на общественных работах или заплатить соответствующий налог. По сообщениям, относящимся к 1863 г., каждый сельский житель острова должен был отработать, например, три дня в неделю или уплатить 2,4 пезо в «год. В Аганье жители отрабатывали всего 40 дней в году или платили одно пезо 54. В последний период испанского господства на острове каждый мужчина в возрасте от 16 до 60 лет должен был либо отработать 15 дней в году на общественных работах, либо уплачивать ежегодно налог в размере 1,5 пезо. Принудительная система труда не давала эффекта, поскольку те, кого она касалась, работали, как выразился Ф. де ла Корте, бывший губернатором Гуама в 50— 60-х годах XIX века, «неохотно» 55. Поэтому испанские власти завозили на остров каторжников из Мексики и с Филиппин. Но и это не помогало, так как каторжники тоже не отличались энтузиазмом в выполнении порученных им работ. Напротив, они становились «беспокоящим элементом», причиной неоднократных «беспорядков» на острове.

Система финансирования колониальной администрации и а Гуаме была весьма своеобразной. Испанским чиновникам и военнослужащим па острове выплачивали жалованье из сумм, ежегодно получаемых из Мексики.

Раз в год испанский галлон доставлял на остров 

[70]

20 тысяч пезо. Это событие было знаменательным для Гуама и отмечалось весьма торжественно. Де ла Корте писал: «Прибытие корабля сопровождалось, как только он бывал замечен, пушечным салютом, эхо которого перекатывалось по холмам и приводило в движение всю колонию; солдаты и миссионеры шли из Аганьи в Уматак, где выходили на берег офицеры, матросы и пассажиры прибывшего корабля, чтобы освежиться и развлечь себя в манере, весьма мало поучительной для туземцев» 56.

Деньги поступали в распоряжение губернатора, который, оставив себе львиную долю, распределял остальную сумму между чиновниками и солдатами. Губернатор сверх того имел большой доход от монополии на торговлю всеми привозимыми на остров товарами. В Аганье находился специальный магазин для продажи европейских товаров. Торговля ими в каких-либо других местах запрещалась. Поэтому и испанцы, и местные жители были вынуждены приобретать необходимые им вещи только в этом магазине, где губернатор произвольно устанавливал очень высокие цены. Весь доход от торговли шел в его карман.

Эта система существовала до начала революционного движения в американских колониях Испании. По декрету испанской короны от 17 декабря 1828 года в администрации Гуама была учреждена должность казначея. Ему поручалось проведение всех финансовых операций в колонии. Была отменена монополия губернатора на торговлю. И все-таки проведение всех торговых операций осуществлялось только колониальной администрацией; частная инициатива исключалась. Доставляемые кораблями товары выкупались казначеем колонии и продавались населению в государственном магазине. Однако все эти изменения не внесли оживления в коммерческую деятельность на Гуаме и, как свидетельствует де ла Корте, «не дали острову каких-либо возможностей для развития...» 57. Практически на Гуаме не существовало ни внешней, ни внутренней торговли.

Следует, однако, отметить, что во второй четверти XIX века Гуам становится важным портом для британских и американских китобойных судов. Американские китобои, заходившие на Гуам, отмечали, что остров имеет хорошую гавань (Апра) для стоянки, лоцманские 

[71]

услуги здесь недороги, портовый сбор невелик. За незначительную плату можно было приобрести обычные тропические фрукты и овощи, мясо и древесину. В «порту Апра производили даже небольшой ремонт. Гуам являлся прекрасным местом для отдыха команды, а в случае дезертирства капитан мог рассчитывать на помощь властей в поимке беглецов. Все это повышало популярность Гуама как места стоянки кораблей, следующих с Гавайских островов в Манилу или Китай.

Китобои появились на Гуаме в первой четверти XIX века Фелипе де ла Корте, губернатор Гуама в 1855— 1866 годы, называет начальную дату — «около 1823 г.». Он добавляет, что Англия господствовала в китобойном промысле в течение «первых лет. Англичане, сообщал де ла Корте, пришли на Гуам потому, что «это был в то время единственный пункт во всей северной части Тихого океана, который мог «предложить... отдых... свежую «провизию» и возможность подготовиться к последующему плаванию. Он пишет, что здесь были два сезона лова: один — длившийся с апреля по сентябрь или октябрь, который проходил в северной части Тихого океана, и другой—с ноября по март, проходивший в его южной части 58.

В 1833 г. на Гуаме останавливалось 25 китобойных судов: 11 — весной и 14 — осенью. Все они были английскими. Американцы появились в следующем году. Тогда из 28 останавливавшихся здесь кораблей 9 были американскими, а остальные 19 — английскими.

Китобои продолжали заходить на Гуам в течение многих лет. Де ла Корте насчитывает «приблизительно 30 кораблей, прибывавших на Гуам каждый год в течение тридцати лет вплоть до 50-х годов. В дальнейшем число китобойных судов стало уменьшаться. Об этом свидетельствуют отчеты за 1860, 1870 и 1880 гг. И. Ибанес отмечает, что на Гуам приходили три китобоя в начале февраля 1890 г. и еще три в конце этого же месяца 59.

Китобои могли прибывать на Гуам дважды в год, после окончания каждого сезона: сначала в ноябре или декабре и затем в конце зимы — начале весны. Их визиты продолжались по месяцу и более. Обычно корабли заходили на день или два в Уматак, где набирали воду, а затем отправлялись в гавань Аира. Там они при-

[72]

нимали провизию, дрова и т. п. Де ла Корте объясняет, что китобои запасались провизией, достаточной для шестимесячного плавания, ибо у них не было надежды где- либо еще высадиться, чтобы купить все необходимое. Поэтому «они покупали эти продукты, несмотря на цену». Отпущенные на берег члены команды также тратили значительные суммы, поскольку «в течение двух или четырех лет, пока продолжалось плавание, [они] не имели других развлечений...» 60.

Де ла Корте считал, что каждый китобойный корабль оставлял здесь в среднем 600 пезо и что ежегодный доход от этой торговли составлял 40 000 пезо.

Хотя и ненадолго, на острове установились торговые отношения, что вызвало необходимость организации портовой службы, которая была создана декретом от 2 сентября 1825 г. и усилена распоряжениями от 17 декабря 1828 года. Сконцентрированная вначале в Апре, портовая служба была затем введена и на Уматаке. Портовое обслуживание было спорадическим, а цепа за услуги — сравнительно маленькой. Правительство взимало деньги за тоннаж судов, плату за стоянку и т. п. Де ла Корте пишет, например, что налог с одной тонны вельбота составлял два реала (25 центов) 61.

На Гуаме китобоев подстерегали различные опасности, например ураганы, особенно грозные в гавани Апра в период с поздней осени до ранней зимы. В качестве примера можно привести тайфун 1856 года. 17—18 ноября ураган сорвал с якорей шхуну «Секрето» и китобойное судно «Флорена». 8 октября 1857 года американский китобойный корабль «Дженни» попал в ураган между островами Гуам и Рота. Корабль сильно пострадал и был вынужден зайти в порт Гуама для ремонта.

Другой опасностью являлись рифы, окружающие остров. Именно на них и погибла «Дженни» четыре года спустя после урагана.

На моряков наводили ужас землетрясения. Во время одного из них, случившегося 25 января 1849 года, шестнадцать китобойных судов находились в гавани Апра, но, к счастью, ни одно не пострадало.

Постоянной проблемой были пожары; их опасность все время преследовала китобойные суда, ибо они представляли собой плавающие бомбы, наполненные китовым жиром. В марте 1860 года в гавани загорелись 

[73]

два американских судна: «Мария Тереза» пострадала мало, но пожар на «Рапиа» нанес большой урон 62.

Китобои оказывали некоторую помощь Гуаму. Их постоянные плавания расширяли знания островитян о прибрежных водах и таящихся в «их опасностях. Де ла Корте упоминает английских китобоев, открывших труппу опасных скал к северу от Гуама. Китобои спасали пассажиров кораблей, потерпевших крушение. Типичный случай произошел в марте 1854 года. Американский барк «Сарах Моэрс» потерпел аварию на острове Рэйвенс, по пути из Сиднея в Сан-Франциско. Двадцать девять спасшихся пассажиров и членов команды были доставлены на Гуам двумя китобойными судами. Население Гуама оказало помощь потерпевшим кораблекрушение, а губернатор помог им добраться до Манилы.

Китобои принимали также участие в доставке новых поселенцев на Гуам. В 1869 году был разработан проект переселения сюда жителей Каролинских островов, так как Гуам сильно обезлюдел. Проект почти не имел успеха, но несколько колонистов все же были переселены с помощью китобойного судна. Возникала мысль использовать эти суда в качестве почтовых, так как почтовая связь Гуама была нерегулярной. Практически это не было осуществлено.

Однако вся эта полезная деятельность никак не компенсировала того огромного вреда, который китобои наносили острову. Они распространяли эпидемические заболевания, уносившие сотни жизней на Гуаме. Так, завезенный в январе 1849 года на остров грипп свирепствовал целый месяц: умерло около 200 жителей.

Некоторые китобои оставались здесь на постоянное жительство, например ирландец Уильям Джордж, прибывший на остров на англо-американском судне «Ричмонд» в феврале 1849 года У. Джордж занимался медицинской практикой. Капитаном порта Апра в феврале 1835 года также был поселенец дон Хуан Роберто (настоящее имя которого — Джон Роберте). Оба они долгое время прожили на Гуаме и оставили потомков англо-гуамского происхождения, которых застали американцы после захвата Гуама в конце XIX века.

Когда китобойный промысел стал сокращаться, некоторые китобои занялись торговлей и по старой памяти навещали Гуам. Например, бывший китобой Хелкомб.

[74]

В марте 1874 года привез в Апру из Гонконга груз различных товаров, часть которых, на сумму около 2 тысяч пезо, продал на Гуаме 63.

Поскольку все товары, необходимые кораблям, доставляли чаморро, то вырученные за них деньги попадали сначала в их руки, но очень скоро переходили к испанским властям и христианским миссионерам. Первые получали их в уплату за привозимые кораблями товары, причем цены на них, установленные самими же властями, были огромны, а вторые — в уплату за религиозные обряды, что тоже стоило недешево.

Несмотря на некоторое оживление, внесенное «китобойным промыслом, экономический уклад жизни чаморро не изменился. Де ла Корте подчеркивал в своем докладе о положении на Гуаме, что островитяне «находятся в состоянии совершенного застоя, как коммерческого, так и социального... Марианы не имеют магазинов, нет плотников, кузнецов, портных, сапожников и даже домашней прислуги, которую можно было бы назвать домашней прислугой... Туземцы, которые составляют массу населения, живут изолированно в своих домах; каждый выращивает только те растения, которые он собирается съесть, доставляет из деревни только то, в чем нуждается, строит себе дом и делает одежду, выращивает домашний скот или охотится и ловит рыбу только для себя...» 64.

Преемник де ла Корте на посту губернатора Гуама Франциско Москозе пытался форсировать развитие сельского хозяйства на острове путем создания компании по производству и экспорту на Филиппины местных продуктов, используя с этой целью созданную им же в 1869 году двустороннюю морскую почтовую линию между Гуамом и Манилой. Она просуществовала 20 лет, но «дала очень мало в развитии этой несчастной страны» 65.

С приходом американцев жизнь на острове несколько оживилась, хотя новые власти отнюдь не старались внести какие-либо изменения в основу экономической жизни островов — сельское хозяйство. Подъем был связан с началом работ, превращающих Гуам в важный коммуникационный и морской центр США на Тихом океане. Строились дороги, мосты, телеграфная станция, портовые сооружения, различные здания для правительственных нужд.

[75]

В связи с этим возникла потребность в рабочей силе. Поскольку американские власти устанавливали высокую сравнительно с испанцами заработную плату за все виды работ, сельские жители начали покидать свои хозяйства и уходить на заработки в Аганью. К 1911 году почти четверть взрослого населения Гуама работала на строительстве или была занята в торговле, а к 1919 году — уже третья часть. Вот свидетельство очевидца положения на Гуаме: «Многие фермеры ушли в Лганью со своих ранчо, чтобы получать высокое жалованье от правительства. Они не вернулись к своим хозяйствам, поскольку хотели зарабатывать деньги. Раньше же большинство жили на своих ранчо всю неделю и приходили в город только на мессу или на рынок в воскресенье. Теперь они хотят ходить в „кино" и пить пиво, они должны иметь обувь и одежду» 66.

В результате производительность сельского хозяйства на острове резко снизилась не только в отношении традиционных экспортных товаров, таких как копра, какао и кофе, но и важнейших для населения сельскохозяйственных продуктов — зерна, риса и овощей. Возникла необходимость в импорте этих продуктов. В 1911 году четыре пятых населения острова снабжались за счет импорта.

Перед американскими властями встала проблема — необходимо было оживить сельское хозяйство на Гуаме. Это делалось двумя способами. С одной стороны, американцы создавали опытные хозяйства для обучения населения современным методам .ведения сельскохозяйственного производства. Когда же стало очевидным, что с помощью этих хозяйств заставить коренных жителей вернуться к работе «в сельском хозяйстве невозможно, американцы применили административный нажим, введя принудительные сельскохозяйственные работы для трудоспособного населения острова. Вначале, согласно закону, каждый мужчина в возрасте от 16 до 60 лет, чьим занятием в прошлом было сельское хозяйство и который не имел постоянной работы, должен был обработать не менее одного гектара земли. В дальнейшем этот закон был изменен в том смысле, что каждая семья на острове обязана была обрабатывать определенный земельный участок, размер которого зависел от количества работоспособных членов в семье. 

[76]

С другой стороны, американские власти осуществляли меры, стимулирующие производство основных сельскохозяйственных продуктов. Так, например, в целях развития рисоводства они оказывали населению помощь в строительстве дамб, предоставляли денежные кредиты, обязывались при закупках риса отдавать преимущество местному перед импортным. В итоге производство риса стало постепенно расти. Если в начальный период американского управления под посевами риса находилось 197 акров, а урожай в среднем составлял менее 20 бушелей с акра, то к 1937 году эти цифры соответственно составили — 640 акров н свыше 40 бушелей. Но производство риса продолжало значительно отставать от нужд населения. К тому же производимый на Гуаме рис по стоимости был дороже импортируемого из Японии.

Зерновыми на острове к началу второй мировой войны, в 1939 году, было засеяно 752 акра земли. Серьезным препятствием в развитии производства зерна оказался недостаток воды. После проведения в 1937 году геологических исследований был принят план улучшения водоснабжения посевов зерновых путем использования грунтовых вод. Некоторые практические шаги в этом направлении начали предприниматься на острове с июля 1940 года. Производство копры на Гуаме резко колебалось. Если сразу же после окончания первой мировой войны в результате роста мировых цен на копру ее производство на острове значительно поднялось, то в начале 30-х годов произошел резкий спад, который сменился новым подъемом. Но даже в этот период (конец 30-х годов) оно оказалось совершенно недостаточным как в количественном, так и в качественном отношении.

Американские власти пытались форсировать сбор фруктов и овощеводство на острове. Намечались меры по развитию животноводства. Но никаких существенных результатов достигнуто не было.

Положение в сельском хозяйстве Гуама в 1939 году характеризовалось следующими данными.

Общая площадь обрабатываемых земель составляла 17 тысяч акров. Из них 12—13 тысяч занимали плантации кокосовых пальм. Не более 640 акров находилось под посевами риса. Посевы зерновых занимали до 1,5 тыс. акров, 1 тысяча акров отводилась для выращивания фруктов и овощей. Остальная земля была занята планта-

[77]

циями какао, кофе и других продуктов. Все эти земли располагались почти исключительно в южной части острова. И площадь обрабатываемых земель, н их урожайность могли быть значительно увеличены, если бы были приняты действительно эффективные меры, и прежде всего организовано орошение. Однако власти к этому не стремились.

К началу второй мировой войны положение в сельском хозяйстве на Гуаме характеризуется следующими данными (табл. 1).

Таблица 1

УРОЖАЙНОСТЬ И ПЛОЩАДЬ ОБРАБАТЫВАЕМЫХ ЗЕМЕЛЬ НА ГУАМЕ (1939 г.)*

* L. Thompson, Guam and It's People, Princeton, 1947 стр. 138.

На острове производилось в то время также 917 тысяч фунтов бананов, 500 тысяч фунтов плодов манго, 20 тысяч фунтов лимонов, 10 тысяч фунтов апельсинов.

Имелось 4,2 тыс. голов рогатого скота, 101 лошадь, 606 овец, 106,5 тысяч кур, 718 уток, 7,3 тысяч свиней 67.

Что касается морского рыболовства, то ко времени второй мировой войны оно практически сошло на нет. На острове было всего лишь три-четыре человека, имевших моторные лодки и занимавшихся ловлей морской рыбы в коммерческих целях 68.

Никакой промышленности Гуам не имел. В 1938 году было организовано производство черепицы заключенными в Либугонской тюрьме. Они делали примерно 7,5 тысяч кусков черепицы в месяц. Производились некоторые ремесленные изделия. Общая выручка от их

[78]

продажи составила в 1939 году 4 тысячи долл. Предполагалось строительство соляного завода, но оно так и не было осуществлено. В 1915 году был создан государственный банк Гуама с капиталом 25 тысяч долл. Все его фонды принадлежали военно-морскому командованию. Последнее назначало банковских должностных лиц.

Единственным экспортным товаром на Гуаме была копра. B 1900 г. с острова импортировали 560 т копры. Ее покупала Япония. Тайфун, пронесшийся 13 ноября 1900 г., нанес огромный ущерб плантациям кокосовых пальм. После тайфуна экспорт копры упал на 50%.

Импорт Гуама составляли продукты питания, одежда, строительные материалы. Внешнеторговый баланс был постоянно пассивным. В 1901 г. при общей-сумме экспорта в 152 тыс. мексиканских долл. импорт составил 168 тыс., а в 1904 г.— соответственно 116 тыс. и 192 тыс. мексиканских долл. Неблагоприятный внешнеторговый баланс продолжал сохраняться вплоть до начала второй мировой войны, и .размер пассива все время увеличивался. К концу первой мировой войны (1917 г.) он составлял 86,5 тыс. долл., а в 1924 г.— 740 тыс. долл. В 1924— 1940 гг. он не снижался менее 500 тыс. долл. 69.

Производство и экспорт копры испытывали большие колебания. В 1905 году было произведено лишь 155 т копры стоимостью в 30,6 тыс. мексиканских долл. Лишь в 1909 году был почти достигнут уровень 1900 г.— 547 т на сумму 51 тыс. долл. В 1917 г. было произведено 1117 т, стоимостью в 67,3 тыс. долл. В 20-е годы производство копры продолжало увеличиваться и в 1929 году достигло 3 тыс. т. Но в 1932 г. ее производство упало на 35%. В 1936 и 1937 годы производство копры вновь поднялось до 2,6 тыс. т, но в 1938 г. упало до 1,9 тыс. т, в 1939 г. опять достигло 2,5 тыс. т, а в следующем, 1940 г. снизилось на 836 т 70.

Япония покупала копру, а Гуам импортировал из этой страны до 70% ввозимых им товаров. В 1900 году, например, импорт из Японии составил 68%, тогда как из США — 17 и из Филиппин — 11%. Но постепенно американские власти добились снижения импорта из Японии. В 1917 г. импорт из США и Гавайев составил 65%, из Филиппин — 16,4, а из Японии — лишь 15,6% 71.

Снижалась и доля Японии в закупках гуамской копры. Если в начале века Япония скупала всю копру, про-

[79]

изводимую на острове, то в 1916 годы — уже меньше половины: «в США и Гавайи было вывезено с Гуама 982,6 тысяч фунтов, а в Японию — 958,9 тысяч фунтов. В 1920 году эти цифры составили соответственно 180 тысяч и 152 тысяч, в 1930 году— 3,4 млн. и 1,1 млн., в 1940 году — 2,5 млн. и 444,2 тысяч 72. Распределение населения по профессиям представлено в табл. 2.

После захвата Гуама в руки правительства США перешло 14,6 тысяч га земель, принадлежавших .ранее испанской короне (что составляло около 25% всей территории острова), которые были переданы в управление военно-морского командования. Остальная земля находилась главным образом у мелких сельских хозяев.

Первым актом новой администрации было запрещение купли-продажи земли без специального разрешения губернатора острова. Военно-морское командование ввело «поземельный налог в размере 3% оценочной стоимости земельного участка. Поскольку главным источником дохода землевладельцев явилась торговля копрой, то в те годы, — а их, как мы видели, было немало, — когда цены на нее падали, они испытывали большие трудности с уплатой налога. Зачастую в уплату налога недостаточно было передать властям все деньги, полученные от продажи копры. Это приводило к необходимости продавать сами участки американским властям.

К 1937 году военно-морское командование на Гуаме стало собственником еще 3 тысяч га земли, приобретенной именно у тех землевладельцев, которые не в состоянии были уплатить поземельный налог. В то же время американское правительство непосредственно приобрело около 2 тысяч га земли, что вместе с землей, полученной от испанцев, составило 16,5 тысяч га. Таким образом, общий размер земельных участков, принадлежавших американскому правительству и военно-морскому командованию, составил одну треть всей земли острова.

Земля, находившаяся во владении коренных жителей, общей площадью в 58,3 тысяч га (данные 1937 года) была разделена на мелкие владения, размером не более 50 га. Только шесть землевладений на острове имели площадь свыше 1 тысячи га. Площадь самого большого земельного участка, находившегося в частном владении, составляла около 1,5 тысячи га. Эти участки принадлежали знатным семьям чаморро в Аганье.

[80]

Таблица 2

ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ РАСПРЕДЕЛЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ НА ГУАМЕ

(по данным переписи 1930 г. *)

[81]

Продолжение таблицы 2

[82]

Цитируется по изд.: Малаховский К.В. Остров, открытый Магелланом (Гуам). М., 1975, с. 68-82. 

Примечания

48. L. Т h о m р s о n, Guam and It's People, стр. 158.

49. Народы Австралии и Океании, М., 1956, стр. 732.

50. Цит. по кн.: L. Thompson, Guam and It's People, стр. 101.

51. Там же.

52. Там же, стр. 101—«102.

53. Там же, стр. 103—104

54. Там же, стр. 110.

55 .Там же.

56. Там же, стр. 104.

57. Там же, стр. 107.

58. R. L. Doiy, Guam Role in the Whaling Industry,— «Guam Recorder», 1972, October — December, стр. 22.

59. Там же.

60. Там же, стр. 23.

61. Там же.

62. Там же, стр. 24.

63. Там же, стр. 26.

64. L. Thompson, Guam and It's People, стр. 108. 

65. Там же, стр. 129.

66. Там же.

67. Там же, стр. 139.

68. Там же, стр. 145.

69. Там же, стр. 155, 354, 355.

70. Там же, стр. 155—157, 356.

71. Там же, стр. 153—155.

72. Там же, стр. 356.