Старый Воронеж в картинах художников

Рис. 1. Эскиз А.М. Васнецова: «Вероятный вид Воронежа с московской стороны в XVII веке»

Первая картина, которая была написана для изображения вида старого Воронежа, как упомянуто выше, был эскиз Ап. М. Васнецова: «Вероятный вид Воронежа с московской стороны в XVII веке».

А. М. Васнецов давно уже известен серьезными работами в области воссоздания старых русских городов. Его работы по изображению старой Москвы, а в последнее время — и других городов — Серпухова, Коломны, Дмитрова — возбуждают истинный восторг историков и любителей старины тем особенным проникновением в дух изображаемой

[14]

эпохи и томи обширными знаниями деталей русской жизни и ее быта, какими отличаются все его художественные создания этого рода.

А. М. Васнецов очень сожалел о том, что не мог лично быть в Воронеже, чтобы воссоздать на месте тот старый город, который его так заинтересовал. Но те источники, которые были ему доставлены, оказались достаточными, чтобы изобразить Воронеж с московской стороны.

В своей пояснительной записке к эскизу А. М. Васнецов пишет:

„Исходной точкой изображенного на акварели вида послужили план Воронежа ХVII века, помещенный в «Юбилейном сборнике в память трехсотлетия Воронежа», и описания к этому плану. Взята северная часть стены с двумя проезжими башнями, в середине — Рождественскими или Пятницкими воротами и старыми Московскими, изображенными на акварели заколоченными, так как двое ворот рядом в одно и то же время не могли существовать. С упразднением старых Московских ворот были открыты новые Рождественские. Это были в то же время и главные ворота города, судя по тому, что они имели и наибольшую вышину из всех городских башен (7 сажен) и имели с севера отводную полу-башню из частокола с обломом наверху (выступом, или навесом) для постенного боя.

От правой угловой башни стена круто поворачивает в южную сторону, и отсюда через одну глухую башню видны Никольские ворота с близ расположенною церковью Николая Чудотворца.

На некотором расстоянии от стены представлен ров, обложенный деревом, с невысоким частоколом по внутреннему его краю с целью затруднения приступов к стене; для того же пространство между рвом и стеной иногда устилалось плахами со вбитыми в них железными гвоздями, остриями вверх. Через ров к воротам перекинуты легкие мосты, которые всегда легко могли быть разобраны в случае надобности. Подъемных мостов у деревянных стен никогда не строили.

Внутри города, вправо от левой угловой башни изображены верхи церкви Покровского монастыря; среди города церкви: Рождества Христова, Благовещенский каменный

[15]

собор и вдали — Спасская церковь. Характер архитектуры стен взят мною на основании многочисленных изображений из альбомов посещавших Россию в XVII веке путешественников, как-то: Пальмквиста, Мейерберга, Олеария и др. Башни крыты пирамидальными кровлями, имеют облом («облам», как сказано в описании стен древнего Воронежа), три ряда боевых отверстий: верхний, средний и позёмный. Над воротными башнями всегда возвышались надстройки в виде шатрового покрытия на столбах, где помещался сполошный колокол или чугунное «било» на случай тревоги и для боя часов.

На первом плане акварели изображена часть посада с деревянной церковью Параскевы-Пятницы, существовавшей до постройки на ее мосте каменной *, и с домами обывателей, частью с характером постройки южнорусским мазанки с соломенными кровлями, — и частью северным—брусяные избы с тесовыми крышами.

Архитектура Пятницкой церкви взята с северных церквей XVII века, сохранившихся до наших дней. Так как Рождественские ворота были главными воротами города, то, на основании этого, мною изображен на площади перед ними торг продуктами и т. д. Площадь перед главными воротами города во всех древнерусских городах служила местом торговли, что наблюдаем в Москве, Нижнем - Новгороде, Дмитрове и др. городах".

К сожалению, Ап. М. Васнецову не был сообщен упомянутый выше план Воронежа 1690 года. На атом плане изображены открытыми и действующими не только Пятницкие, но и Московские ворота, против которых через ров был построен мост. Таким образом, существовал действительно странный факт, что в сравнительно маленьком городе, каким был тогда Воронеж, на расстоянии всего восьмидесяти трех сажен, было двое действующих больших ворот.

Это может быть объяснено с одной стороны уже большим в то время торговым значением Воронежа, требовавшим больших сношений как с центральными городами России, так и с окрестным населением, с другой, — может быть, и потребностями религиозной жизни тргц времени,

________

* Деревянная церковь святой Параскевии упоминается еще в писцовых книгах 1528 года.

[16]

тех крестных ходов, о которых писал в Москву епископ Митрофан в упомянутом выше документе.

Хотя по описанию города 1669 года действительно высота Московской башни и была несколько менее Пятницкой, а именно 6 саженей против 7, но в 1670 году все башни были перестроены, и высота всем проезжим башням дана одинаковая—в 10 сажен.

Эскиз А. М. Васнецова, как указано выше, послужил основным материалом и первым камнем в деле художественного воссоздания старого Воронежа.

В дальнейшем к этому делу были привлечены местные художественные силы.

Художник М. Д. Салтыков написал по эскизу А. М. Васнецова в более законченном виде картину, изображающую старый Воронеж с Московской стороны.

Рис. 2. Картина М.Д. Салтыкова, изображающая Воронеж конца XVII века с московской стороны, по эскизу А.М. Васнецова.

В этой картине были внесены те изменения, которые наметились в результате подробного разбора и обсуждения эскиза А. М. Васнецова в заседании Воронежского Археологического Общества.

[17]

Главнейшими изменениями были: перенос Московской башни несколько ближе к Наугольной, согласно плана города, и изображение Московских ворот открытыми, с мостом через ров. Большое внимание было обращено и на то, чтобы сильнее подчеркнуть торговое значение города, так как несомненно в эту эпоху значение Воронежа, как торгового города, было больше, чем крепости. Необходимо вспомнить, что Воронеж расположен на Донской водной системе, бывшей в то время единственным путем для сношений с Азовским и Черным морями, путем, по которому шли дипломатические сношения нашего правительства с Турцией, Персией и Востоком. Воронеж в то время был отправным пунктом торговых судов и так называемых «донских отпусков», т. е. того денежного и материального пособия хлебом, свинцом, порохом и разными вещами, которыми московское правительство снабжало донских казаков, за их службу по борьбе с татарами: наконец. Воронеж того времени был главным городом края, который усиленно колонизировался украинскими и литовскими казаками.

Эти условия должны были оказать большое влияние на развитие в городе торговли, о чем и говорят документы того времени. Это торговое значение Воронежа сильно подчеркнуто на картине Салтыкова.

На только что описанных картинах Благовещенский собор изображен каменным пятиглавым, той простой и вместе трогательной архитектуры, которую Московская Русь заимствовала из Пскова и Новгорода для своих соборных храмов. Надо заметить, что собор этот построен каменным только епископом Митрофаном в 1690 году: прежде он был деревянным и также пятиглавым.

Однако, изображение Воронежа только с северо-западной стороны, Московской, со стороны плоской степи, далеко не могло представить всего значения города, как крепости, и совершенно не давало представления о красоте города и его местоположения, о той красоте, которую так любили наши предки, выбирая для городов возвышенные места, далеко видны в отовсюду. А Воронеж со стороны реки, со стороны поля, был именно таким городом.

[18]

Эту задачу исполнил художник В.П. Трофимов, тщательно изучивший местность расположения старого города и после многих эскизов давший две картины.

Рис. 3. Картина В.П. Трофимова «Воронеж XVII века с юго-восточной стороны».

На первой ил них (рис. 3) изображен Воронеж XVII века с юго-восточной стороны, со стороны Ильинской церкви. Мы видим на картине высокий обрыв, на вершине которого грозно возвышается угловая Борщовская башня; левее видна Ильинская воротная и далее — Глухая башня. Вправо видна длинная стена, идущая по откосам обрыва, и вдали — Затинная башня. За стеной около Борщовской башни виднеется деревянная Ильинская церковь.

На этой картине ясно видна и сила крепости, почти совершенно недоступной с этой стороны, и красота, и величественность былого города.

Таким он представлялся, со стороны реки и «поля» тем многочисленным полчищам татар, которые в продолжение

[19]

многих веков разоряли Русскую землю, и, конечно, он производил впечатление грозного оплота против всякого нападения.

На другой картине изображен вид города XVII века с северо-восточной стороны, от Девицкой башни.

На первом плане видны ворота Девицкой башни, далее виднеется Затинная башня, еще далее Тайницкая, почти не отличающаяся от стены по своим размерам, и длинная стена, идущая ломаной линией по гребню оврагов до угловой Борщовской башни. Внизу виден посад, а влево раскинулась безконечная даль долины реки; на горизонте синеют дремучие леса, которыми зарос высокий берег.

Еще более характерен эскиз к этой картине (см. рис. 4), исполненный пером.

Этот эскиз больше, чем все другие, рисует красоту местоположения старого города и окружающей его природы.

Громадный простор и ширь, которые расстилались перед обитателем старого Воронежа с высоты его холмов, красота бесконечной дали горизонта и уходящей в даль реки, с ее плесами и заводями, суровость спускающихся к реке откосов берега, контраст гордо возвышающейся на холмах крепости и беззащитно, в без порядке рассыпавшегося внизу посада, — все это очень хорошо передано на этом мастерском эскизе того же художника, где он с натуры зарисовал местоположение старого города.

В настоящее время уже ничего не осталось, что бы напоминало сооружения старого города. Ни могучих деревянных стен с громадными башнями, ни старого собора, постройки епископа Митрофана, перестроенного уже в первой половине XVIII века, ни уютных деревянных церквей, так близких родному северу, откуда пришла главная колонизация края.

Мало что осталось и от последовавшей затем шумной, могуче созидательной эпохи Петра, когда деловое и рабочее население прихлынуло в Воронеж со всех концов тогдашней Руси и из далеких заморских стран, создав у подножья старого города и на островах за рекой новый деловой город, однако, по своим постройкам, архитектуре и укладу жизни, тесно связалный с предыдущей эпохой старорусской земли.

[20]

Все или уничтожено пожарами, или беспощадным временем, или перестроено, согласно новым требованиям вкуса и понимания красоты.

Рис. 4. Эскиз художника В.П. Трофимова: Воронеж XVII века с северо-восточной стороны от Девицкой башни.

Осталась неизменной только одна природа.

И все же можно горячо посоветовать всем любителям старины пройти от Мещанской части вниз по Старо-Московской улице к крутым обрывам реки.

Там, от беседки бывшей усадьбы Афанасьева, стоящей близ находившейся здесь Девицкой башни, можно окинуть взглядом гребень обрывов, где когда-то возвышались величественные деревянные стены старого города. Направо зритель увидит каменные стены Митрофанова монастыря, красивые массы построек монастырских храмов и зданий, Вознесенской и Ильинской церквей. Новые дома и постройки тесно толпятся по склонам холмов, некогда остававшихся свободными от всяких сооружений и представлявших трудную преграду для неприятельских подступов.

[21]

Только внизу расстилается прихотливой лентой голубая река, образуя заводи и проливы, и тянется широкий горизонт, над которым подымается своим бесконечным куполом такое красивое, полное неуловимых оттенков воронежское небо, столько раз так чудесно вдохновлявшее покойных воронежских художников Соловьева и Цейдлера.

И особенно хорошо это небо в часы заката, когда горизонт и перистые облака постепенно меняют свою окраску и переливают всеми цветами радуги, искрясь то светло-розовыми и красными, как пламя, тонами, то постепенно принимая зеленоватые, голубые и, наконец, темно-синие оттенки, пока медленно спускающаяся ночь не окутает землю своим темным покровом и не зажжет на небе бесчисленное количество лучезарных звезд.

Только спрятавшийся в купе деревьев Яхт-клуб, бывший цейхауз Петра I, видный внизу на острове и остатки бывшей верфи Петра направо, беспощадно уничтоженной уже в наше революционное время, являются единственными безмолвными памятниками прошлых времен, да величаво спокойная природа, красота долей и горизонтов, которые и в старину оставались такими же бесконечно прекрасными, как и теперь.

[22]

Цитируется по изд.: Успенский Ю.И. Старый Воронеж. Художественно-исторический очерк. Воронеж, 1922, с. 14-22.