Иракская Республика (1960—2010-е годы)

Иракская революция 1958 провозгласила Ирак республикой. Правительство, которое вскоре признали СССР, Великобритания и США, возглавил А.-К. Касем, его заместителем и министром внутренних дел стал Абд ас-Салам Ареф. Ключевые посты заняли ближайшие сторонники Касема и лидера правого крыла НДП М. Хадида, второстепенные — представители «Баас» и «Истиклаль». Вышли из подполья и были вновь созданы профсоюзы, крестьянские союзы и другие общественные организации. Политические партии, хотя и не были формально узаконены, также действовали беспрепятственно. Правительство освободило политзаключенных и амнистировало участников курдского восстания 1943—1945 годов. В административные органы лив Мосул, Киркук, Эрбиль и Сулеймания и в центральное руководство вошли представители курдов.

В сентябре 1958 года был учрежден департамент Министерства образования для развития просвещения в северных ливах, где стала разрастаться сеть курдских начальных и средних школ, расширилось количество курдоязычных публикаций и изданий. Одновременно республиканские власти приступили к укреплению госсектора экономики: закон об аграрной реформе урезал площади угодий крупных земле-владельцев на 50 % с выплатой им денежной компенсации за конфискованные земли, которые распределялись среди безземельных. В разделе сельскохозяйственных площадей (прежде всего, в ливах Амара, Кут и Насирия) властям содействовали крестьянские союзы. Защита национальных интересов послужила предлогом для запрета деятельности многих иностранных фирм. В октябре было заключено двухстороннее торговое соглашение, по которому за традиционные предметы своего экспорта Ирак получал из СССР машины и оборудование для предприятий, а также потребительские товары. С марта 1959 года, в соответствии с соглашением о технико-экономическом сотрудничестве, Москва содействовала Багдаду в строительстве индустриальной, транспортной и ирригационной инфраструктуры, подготовке национальных кадров и укреплении обороноспособности страны. Это произошло на фоне событий в Мосуле, где при поддержке местных монархистов взбунтовался гарнизон, и Касем разрешил Барзани и его сторонникам вернуться из советской эмиграции, чтобы использовать их и коммунистов при подавлении мятежа, но в мае отверг проект народного фронта, выдвинутый ИКП, НДП и ДПК.

Временная Конституция в июле 1959 года провозгласила равенство граждан обоего пола перед законом, гарантировала демократические свободы и запретила религиозную и языковую дискриминацию. Вступил в действие и закон о личном статусе, который регулировал споры среди мусульман в области брака, развода, опеки над детьми, наследования, пожертвований и пр., базируясь в основном на нормах шариата. Однако ряд его статей, устанавливавших брачный возраст, ограничивавших полигамию, уравнивавших мужчин и женщин в вопросах наследования, вызвал неприятие у аятоллы М. аль-Хакима и многих других улама. Балансируя между правыми и левыми силами, Касем взял курс вначале на ограничение, а затем и на подавление оппозиции (на 1960 год — 22 тысяч арестованных по политическим мотивам). С 1961 года война в Иракском Курдистане имела катастрофические последствия для всех этнических меньшинств севера страны. В результате карательных акций было разрушено 150 ассирийских поселений, находившихся вне зоны боевых действий. 30 тысяч человек, вынужденные покинуть свои дома, переселились в центральный Ирак, прежде всего в Багдад. Все это подтолкнуло к поддержке курдов не только ассирийцев, но и халдеев. В феврале 1963 года власть захватил Национальный совет революционного командования (НСРК), президентом стал А.-С. Ареф, а премьером — Ахмад Хасан аль-Бакр. В программном документе они подтвердили верность принципам неприсоединения, с упором на построение в Ираке «социалистического общества» под панарабскими лозунгами, и в июне возобновили боевые действия в Курдистане. В ноябре Ареф, при поддержке насеристов-юнионистов и офицеров во главе с начальником генштаба Т. Яхьей, захватил командные позиции в НСРК, объявив о создании Арабского социалистического союза Ирака, что знаменовало сближение с Каиром и Варшавским договором. Был создан объединенный Президентский совет Ирака и Египта, унифицированы флаги и гербы, согласованы таможенные пошлины. Постепенно нормализовались и взаимоотношения с Москвой (к 1964 году льготный кредит, предоставленный СССР, был увеличен в 3 раза). В феврале 1964 года была учреждена Иракская национальная нефтяная компания (ИННК). Временная конституция, принятая в мае, объявляла Ирак «суверенным демократическим социалистическим государством» (ст. 1), опирающимся на арабское наследие и на ислам (ст. 3). Декларировалось равенство всех граждан во имя достижения социальной справедливости, исключающей любые формы эксплуатации. Для перехода к парламентскому правлению предусматривался 3-летний период, в течение которого вся власть сосредоточивалась в руках Национального совета революционного руководства во главе с президентом. Продолжилось распределение пахотных угодий среди безземельных феллахов. С лета началась национализация иностранных и национальных банков, страховых обществ и крупных промышленных предприятий (владельцам выплачивалась компенсация). В июле юнионистские партии и организации произвели самороспуск и образовали Социалистический союз Ирака (ССИ). В сентябре 1965 года премьер А.-Р. ан-Найиф, воспользовавшись отъездом президента на совещание глав ЛАГ в Касабланке, предпринял попытку переворота, что подтолкнуло Арефа к переориентации политики на Запад с опорой на правых националистов и к назначению гражданского главы правительства — А.-Р. аль-Баззаза. Последний сохранил пост и при Абд ар-Рахмане Арефе (с апреля 1966 года) и в мае — июле совершил примирительное турне по Египту, Турции, Ирану и СССР. Обеспокоенные этими успехами военные вынудили аль-Баззаза подать в отставку, и его сменил Н. Талиб, чей кабинет в феврале 1967 года принял новое электоральное законодательство, лишавшее женщин избирательных прав и делавшее ССИ практически единственной партией, которая могла выдвигать кандидатов в Национальное собрание.

С началом Шестидневной войны Ирак, который последовательно выступал за ликвидацию Израиля, отправил войска на иорданский фронт. Прекратив отгрузку нефти в США, Великобританию и ФРГ и наложив эмбарго на импорт их продукции, он разорвал с ними дипломатические отношения. Сформированное А.-Р. Арефом «правительство военного спасения» во главе с Яхьей, опубликовав программу экономического развития, провело широкомасштабную амнистию и ослабило цензуру. В августе оно передало ИННК земли, изъятые у ИПК, с правом добычи нефти и газа на всей территории Ирака, а в сентябре председатель ее административного совета получил права и полномочия министра. Однако налоги ИПК и ее филиалов с оставшихся участков составляли 80 % государственного бюджета (1968). В ноябре ИННК на 26 лет допустила к нефтедобыче на юге французскую группу ЭРАП при условии контроля над всеми ее операциями. Тогда же кабинет Яхьи под давлением левых сил обратился к СССР за помощью в освоении крупнейшего нефтяного месторождения в стране — Северной Румайлы. Около 90 % средств от налоговых поступлений за добычу нефти направлялись на военные расходы, причем вводились новые налоги (в том числе «дополнительный оборонный» на импортируемое продовольствие и товары широкого потребления). В июле 1968 года очередной переворот передал всю полноту власти Совету революционного командования (СРК) под руководством А. X. аль-Бакра и его заместителя С. Хусейна, который освободил низкооплачиваемые категории граждан от «оборонного налога» и уменьшил прочие фискальные сборы. VII региональный съезд «Баас» взял курс на сближение с Варшавским договором, национализацию ключевых отраслей экономики и активизацию аграрного переустройства с хозяйственным развитием по 5-летним планам. В сельское хозяйство и промышленность направлялись значительные средства.

В апреле 1969 года Иран в одностороннем порядке денонсировал договор 1937 года о разграничении вод Шатт-эль-Араба. 1970-й год принес недолгое урегулирование проблемы Иракского Курдистана. В июле временная конституция провозгласила Ирак народной демократией, поставила задачу «создания единого арабского государства и установления социалистического строя» при одновременной гарантии «неприкосновенности частной собственности». Многопартийная система не предусматривалась, а президент сочетал функции главы государства и председателя «Баас». 1970-е годы стали периодом наиболее динамичного социально-экономического развития Ирака, в котором многие в арабском мире видели образец для подражания. Закон об аграрной реформе (май 1970 года), наряду с существенным снижением «потолка» землевладения, ускорил распределение участков в бессрочное и бесплатное пользование среди безземельных и малоземельных феллахов на правах собственности или гарантированной государственной аренды. В том же году был принят закон о труде, а в следующем — о социальном и пенсионном обеспечении. Вслед за налаживанием в 1969—1971 годы экономической и технической кооперации с СССР, активизировались деловые и культурные связи Ирака с социалистическим лагерем. Обнародованный в ноябре 1971 года проект «Хартии национальных действий» подчеркивал необходимость единого фронта левых и националистических партий и неприемлемость для Ирака капиталистического пути развития. В апреле 1972 года иракская делегация посетила Москву для заключения Договора о дружбе и сотрудничестве. Одновременно обострились отношения официального Багдада с ИПК, чью монополию окончательно уничтожил новый контракт правительства с ЭРАП. Она резко уменьшила нефтедобычу, что привело к сокращению денежных отчислений в казну, а в мае наотрез отказалась выполнять требования иракской стороны, и в июне по истечении срока предъявленного ей ультиматума подверглась национализации, что предоставило властям возможность планировать добычу и сбыт нефти. В том же году декрет об особых культурных правах сиро-христианских сообществ (ассирийцев, халдеев, яковитов) предполагал создание Академии ассирийского языка и Союза ассирийских писателей (литераторам-ассирийцам, кроме того, выделялась секция в Союзе писателей Ирака). Эти обещания, отчасти связанные с желанием отколоть ассирийцев от курдов и после 1975 года практически не выполнявшиеся, помогли, тем не менее, сделать северный Ирак важнейшим очагом их национальной культуры. Однако в целом законодательство сохраняло дискриминационные нормы в отношении религиозных меньшинств (тогда же в силу вступил закон, который автоматически признавал несовершеннолетних детей мусульманами, если один из родителей принял ислам).

После высадки иранского десанта на 3 островах в Ормузском проливе правительство аль-Бакра — Хусейна разорвало дипломатические отношения с Тегераном и Лондоном, восстановив контакты с Вашингтоном и интенсивно сотрудничая с Кувейтом, который еще ранее поддержал национализацию ИПК. Однако напряженность на ирако-кувейтской границе, нараставшая с декабря 1972 года, достигла кульминации в марте 1973 года, когда Эль-Кувейт отказался дать разрешение Багдаду на строительство гавани в дельте Шатт- эль-Араба. В прочих монархиях Залива баасисты откровенно поддерживали оппозиционные движения (финансовая помощь Народному фронту освобождения Омана и т. п.), но нормализовали взаимоотношения с Иорданией и Сирией, где расквартированные на Голанских высотах иракские подразделения даже приняли участие в «Войне Судного дня». В июне 1973 года раскрытие заговора директора службы безопасности Н. Каззара с целью устранения аль-Бакра и Хусейна сблизило «Баас» и ИКП. В июле они подписали «Хартию национальных действий» как основу Прогрессивного национально-патриотического фронта (ПНПФ), в рамках которого стали основными партнерами. Однако в Иракском Курдистане снова возобновились боевые действия, которые продолжались до мая 1975 года. В марте 1975 года, на встрече глав государств — членов ОПЕК в Алжире, Мохаммад Реза Пехлеви и Хусейн подписали соглашение о безопасности и действенном контроле на всем протяжении ирано-иракской границы, в том числе по фарватеру Шатт-эль-Араба. Тогда же И. заключил с СССР контракт на строительство ТЭС в Эн-Насирии, в апреле — соглашение о совместных исследованиях в области мирного атома, а в июле первым из развивающихся стран подписал договор о сотрудничестве с Советом экономической взаимопомощи. В том же году Багдад достиг с Эр-Риядом соглашения о разделе нейтральной зоны и об окончательной демаркации границы, а в 1977 году отказался от притязаний к Кувейту и вывел войска из спорных районов. Выступая против усиления влияния Тегерана в Заливе, он в 1976 году отклонил предложенный шахом пакт о коллективной безопасности, а напряженность в ирано-иракских отношениях усугубилась после беспорядков среди шиитов Наджафа и Кербелы в феврале 1977 года.

Осенью 1978 года совещание глав государств и правительств арабских стран в Багдаде приняло решение о предоставлении регулярной финансовой помощи Сирии, Иордании и Организации освобождения Палестины (ООП). Исламская революция 1978—1979 годов побудила Ирак к пересмотру всех внешнеполитических соглашений и договоров, подписанных с Пехлеви. После Кэмп- Дэвидских соглашений 1978 года Багдад выступил за политические и экономические санкции против Египта. В то же время по объему хозяйственного сотрудничества с Общим рынком и Японией Ирак следовал на Ближнем Востоке сразу после Саудовской Аравии: на долю ведущих капиталистических государств приходилось около 90 % всего его внешнеторгового оборота.

На этом фоне устанавливался режим личной власти Хусейна — сначала в рамках своей партии, а затем и всей иракской политической системы. В августе 1976 года «Баас» потребовала от коммунистов прекратить критику правительственного курса. В июле 1978 года СРК издал декрет, сурово каравший за переманивание баасистов в другие организации, на основании которого в декабре подверг репрессиям первичные ячейки ИКП, так что в марте 1979 года ее ЦК отозвал своих представителей из ПНПФ. В июле аль-Бакр сложил с себя полномочия в пользу Хусейна, который вскоре объявил о раскрытии заговора, якобы ставившего целью свержение нового руководства. Специально созданный трибунал приговорил 20 человек, в их числе 5 членов СРК к смертной казни, а ряд высокопоставленных партийных и государственных деятелей — к различным срокам тюремного заключения. Под лозунгом «Обеспечить единую волю, единую власть, единую ориентацию» расширилась пропаганда «арабского социализма» во всех социокультурных сферах. В июне 1980 года был избран Национальный совет — орган с консультативными полномочиями и правом законодательной инициативы. Выдвигать кандидатов (кроме формально независимых) могли только партии, которые входили в ПНПФ. В том же году оформились и основные оппозиционные силы, отстраненные от участия в выборах — Демократический национально-патриотический фронт (ИКП, Национальный союз Курдистана и др. — штаб-квартира в Дамаске) и Национально-демократический фронт (вокруг ДПК — на севере Ирака). Изменилось и отношение к христианским меньшинствам. Епархиальная собственность не подпадала под действие законов 1977 года (фактически — о прямом подчинении суннитских институтов государству) и 1979 года (о национализации шиитских вакфов). Однако усиление ассимиляторских тенденций и отказ от принципов, декларированных в 1972 году, коснулись ассирийцев, так же как курдов и туркоманов. Сиро-христианские этно-конфессиональные анклавы в Найнаве подверглись принудительному расселению, и главным местом концентрации иракских христиан стал Багдад. В Национальной ассамблее, избранной в 1984 году, числилось 4 христианина из 250 депутатов (в последнем парламенте королевства, 1953 года, было 6 из 135). Тем не менее, если ассирийцы находились преимущественно в оппозиции, халдеи последовательно демонстрировали лояльность, будучи в целом интегрированы в иракский социум (пример — вице-премьер, а впоследствии бессменный министр иностранных дел при Хусейне Т. Азиз). В 1980-е годы дальнейший отход «Баас» от панарабских и революционных лозунгов сопровождался охлаждением в отношениях с СССР и сближением с Западом и монархиями Залива (Саудовская Аравия, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты только в 1982 году предоставили Багдаду заем в 14 миллиардов долларов). С Египтом, где к власти пришел X. Мубарак, Ирак в августе 1983 года урегулировал важнейшие финансово-экономические противоречия. Активизация связей с Иорданией (соглашение о строительстве нефтепровода к Акабе, январь 1984 года) стимулировалась конфронтацией с Сирией. Однако восстановление в полном объеме дипломатических отношений с США (ноябрь 1984 года) не помешало И. в том же году признать просоветскую Народно-Демократическую Республику Афганистан. Критической точки достигли противоречия с Ираном: в апреле 1980 года покушение шиитских боевиков на Т. Азиза спровоцировало рост пограничных столкновений и, в конечном счете, Ирано-иракскую войну 1980—1988 годов, которая нанесла огромный ущерб экономике. Даже после восстановления дипломатических отношений с Тегераном в октябре 1989 года на основе возвращения к status quo, Багдад, имея самые многочисленные вооруженные силы в регионе Залива, должен был выплачивать колоссальный внешний долг. С самого начала войны иракское правительство стремилось не допустить объединения усилий проирански настроенных шиитов юга и курдов севера (операция «Аль-Анфаль», 1986—1989 годы). Многочисленными потерями обернулся ирано-иракский конфликт и для сиро-христиан, многие из которых служили в армиях обоих государств. Тогда же началась их массовая эмиграция через Иорданию в Сирию и Ливан, а также в Западную Европу и Северную Америку. Переломным моментом всей современной истории Ирака стал Кувейтский кризис 1990—1991 годов: грандиозный военно-политический и экономический крах баасистского режима сопровождался широкомасштабным вмешательством западных держав во внутренние дела страны, что обусловило ее последующий распад. Весной 1991 года правительственные вооруженные силы перешли в стремительное наступление против ополчения ДПК (пешмерга), а затем беспощадно расправились с шиитским восстанием на юге. Американское командование под предлогом недопущения геноцида закрыло для иракских ВВС воздушное пространство к северу от 36-й и к югу от 32-й параллели.

В 1994 году иракский парламент признал суверенитет Кувейта. В мае 1995 года С. Хусейн сместил своего сводного брата В. Хусейна с поста руководителя МВД, а в июле удалил с поста министра обороны А. аль-Маджида. Одновременно оба сына диктатора, У. Хусейн и К. Хусейн, получили фактически вице-президентские полномочия. В августе зятья Хусейна, министр военной промышленности X. аль-Маджид и его брат, бежали в Иорданию, откуда призвали к свержению правящего режима, но позднее, получив заверения в своей безопасности, вернулись в Ирак, где были казнены.

Несмотря на катастрофическое положение в стране, вызванное международными санкциями, США, начиная со 2-й половины 1990-х годов, последовательно накладывали вето на все решения ООН об ослаблении блокады, ссылаясь на нежелание Ирака разоружаться. Лишь в 1996 году заработала программа «Нефть в обмен на продовольствие». В 1998 году Сенат США единогласно принял «Акт об освобождении Ирака», который придал смене режима статус официального политического курса. В ноябре инспекция ООН, обвинив иракские власти в отказе от сотрудничества, покинула страну. Несмотря на ее возвращение в декабре, президент США Б. Клинтон распорядился о нанесении авиаударов по государственным объектам и военным предприятиям Ираком, а также по местам предполагаемой дислокации оружия массового поражения (ОМП). Они продолжались до 2002 года. Несмотря на это, в 1999 году прозвучали новые угрозы иракского руководства в адрес Кувейта. После терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и Вашингтоне Дж. У. Буш заговорил о необходимости устранения Хусейна, которого обвинил в неоднократном нарушении резолюций СБ ООН. В ответ Багдад допустил к своим объектам команду международных инспекторов под руководством X. Бликса, которые признали, что потенциал Ирака в создании ОМП существенно не увеличился с момента уничтожения арсеналов по условиям перемирия в 1992 году. Настаивая на наличии у иракских ВС неконвенциональных вооружений, Лондон и Вашингтон проигнорировали предложение комиссии продлить сроки для окончательного разбирательства. В ноябре 2002 года СБ ООН единогласно одобрил резолюцию 1441, которая предоставляла Ираку «последнюю возможность выполнить свои обязательства по разоружению» во избежание «серьезных последствий».

В марте 2003 года американо-британская «Коалиция доброй воли» без прямой санкции ООН вторглась в Ирак (где специальная комиссия так и не обнаружила ОМП) и, пользуясь своим подавляющим превосходством, за месяц взяла под контроль всю страну, которую, за исключением Иракского Курдистана, разделила на оккупационные зоны. За Багдад, «суннитский треугольник» (мухафазы — бывшие ливы — Анбар, Салах-эд-Дин и Дияла — главный очаг напряженности) отвечал американский контингент, за шиитский юг (ливы Бабиль, Кербела, Наджаф, Кадисийя, Васит и др.) — смешанная дивизия из ВС Польши, Испании, Италии, Украины и несколько стран Центральной Америки, за мухафазу Басра — британский контингент. СБ ООН официально признал США и Великобританию оккупационными державами с «конкретными обязательствами и полномочиями в соответствии с применимыми нормами международного права» и снял все экономические ограничения в отношении Ирака. В апреле была учреждена Временная администрация, которую в мае возглавил специальный посланник Дж. Буша П. Бремер, распустивший иракские ВС и полицию. В августе был создан Переходный правительственный совет (ППС), куда, в частности, вошел лидер Ассирийского демократического движения Ю. Канна, который с 1979 года находился в оппозиции к Хусейну. В декабре, после того как американцы задержали Хусейна, а ППС возглавил аятолла А.-А. аль-Хаким, религиозные и политические лидеры иракских шиитов призвали провести всеобщие выборы и передать власть избранному правительству, рассчитывая тем самым положить конец политической гегемонии суннитского меньшинства. В марте 2004 года ППС принял Закон об управлении Государством Ирак в переходный период. Он закрепил республиканскую, федеративную, демократическую и плюралистическую форму его устройства, основывавшуюся на «географических и исторических принципах, а не на национальном, расовом, этническом или конфессиональном признаках». Тем временем, в Эль-Фаллудже — оплоте суннитов — объединились бывшие члены «Баас», военнослужащие саддамовской армии, республиканской гвардии и т. д. В Наджаф вернулся из иранской эмиграции глава шиитской оппозиции А. ас-Систани, который поддержал американский план по созданию новых органов управления. Другой шиитский лидер — М. ас-Садр, напротив, призвал вывести войска из Ирака и создать «демократическое исламское государство» и организовал собственное ополчение — «Армию Махди». В апреле на фоне ожесточенных столкновений почти во всех городах центрального и южного Ирака морская пехота США, штурмовав Эль-Фаллуджу, подавила там основные очаги сопротивления. Последовала серия похищений иностранных специалистов, работавших в И., ответственность за которые взяла на себя «аль-Каида в Ираке», возглавляемая Абу Мусабом аз-Заркави. В июне президентом И. был избран суннит Г. аль-Явар (из аширата шаммар, объединяющего как суннитов, так и шиитов), вице-президентами — шиит И. аль-Джа- фари и курд Р. И. Шавейс. Несмотря на формальное завершение оккупации, войска коалиции оставались здесь в соответствии с резолюцией СБ ООН от 9 июня 2004 года, которая также одобрила график перехода И. к «демократическому государственному управлению». После сражения за Наджаф в августе ас-Садр отказался от вооруженной борьбы в пользу политической деятельности. В ноябре совместные американо-иракские силы предприняли второй, успешный, но еще более опустошительный штурм Эль-Фаллуджи. Это не положило конец разгулу насилия, разрушению общественных зданий и памятников культуры и вандализму. Как христианские, так и мусульманские культовые здания подвергались постоянным нападениям (в августе было взорвано более 30 церквей в Багдаде, Мосуле, Басре и других городах). 

В январе 2005 года на парламентских выборах (признанных состоявшимися, несмотря на бойкот голосования в ряде суннитских районов) победу (48 % голосов) одержал опирающийся на шиитов Объединенный иракский альянс. В сформированном в апреле Переходном правительстве президентом Ирака стал лидер Патриотического Союза Курдистана Дж. Талабани, его заместителями — аль-Явар и шиит А. Абд аль-Махди, премьером — аль-Джафари. При работе над постоянным текстом Основного закона больше всего споров вызывали роль ислама в политической жизни и федерализация. Шиитские руководители потребовали создания отдельного экономического района на юге. Суннитские лидеры опасались, что не смогут получать доходы от энергетического сектора, т. к. основные нефтяные источники перейдут под контроль курдов и шиитов, и возражали против преследования бывших членов «Баас». Поэтому они расценили проект конституции как «подрывающий государственное и территориальное единство» Ирака, в чем их (по собственным мотивам) поддержали представители туркоманов и ассирийцев. Тем не менее, в октябре Конституцию Ирака одобрил общенациональный референдум. В декабре на новых выборах в Национальное собрание, по итогам которых должно было создаваться постоянное правительство, победу вновь одержал Объединенный иракский альянс (128 мест); сунниты получили 58 мест, а курды — 53 места. В мае 2006 года Ирак получил первое с момента свержения Хусейна национальное правительство, под председательством Н. аль-Малики (от шиитской Партии исламского призыва — «Дава»), Силы коалиции совместно с иракскими ВС и полицией продолжали подавлять очаги исламистского сопротивления с июня 2006 года (когда в результате авиаудара погиб аз-Заркави) до ноября 2008 года, когда многомесячные переговоры увенчались подписанием двустороннего соглашения, которое определяло условия нахождения американских военных в Ираке с января 2009 года (по истечении срока действия мандата СБ ООН). Предусматривались, в частности: вывод ВС США из населенных пунктов к июлю 2010 года (полная эвакуация — к концу 2011 года); согласование всех военных операций с иракскими властями, которым также передавался полный контроль над воздушным пространством; невозможность использования территории Ирака для нападения на другие страны.

К январю 2009 года в Ираке, кроме американцев и британцев, оставались только подразделения Австралии, Румынии, Сальвадора и Эстонии. К августу 2010 года основной американский контингент покинул Ирак, за исключением около 50 тысяч военнослужащих «для обучения и поддержки местных сил охраны правопорядка». В 2008 году за убийством халдейского архиепископа П. Ф. Рахо (март) и расправой над ассирийским священником Ю. Адилем (апрель) последовали скоординированные атаки с применением взрывчатки на монастыри и церкви в Багдаде, Мосуле и Киркуке, сначала приуроченные к Богоявлению, но далее ставшие почти систематическими. Все это подтолкнуло сиро-христиан к самоорганизации. С октября вокруг ассирийских церквей в Северном Ираке сложились силы безопасности, так называемый Комитет защиты Каракоша. Проектировалось создание автономии вокруг Мосула, которая бы простиралась до Дахука на севере и Файш-Хабура на северо-западе. В Найнаве в значительной степени за счет дотаций из американского бюджета было сформировано ядро полицейских сил для защиты этноконфессиональных меньшинств. Созданный в Багдаде в феврале 2010 года Совет лидеров христианских церквей Ирака (14 деноминаций, официально признанных еще саддамовским режимом в 1982 году) среди главных задач назвал объединение усилий ради защиты интересов единоверцев.

Столь же критически выглядели взаимоотношения между представителями двух основных ветвей ислама и различными этническими сообществами. В декабре 2010 года в Багдаде, преимущественно в шиитских районах, серия терактов привела к гибели 27 человек и ранению около 100 человек. Напряжение сохранялось в Найнаве, а также в Киркуке, где арабы и туркоманы противостояли курдам. Оплотом суннитских радикалов (прежде всего, «аль-Каиды в Ираке») оставалась мухафаза Анбар. На юге Ирака нападениям часто подвергались иранские паломники, посещающие Кербелу, Наджаф и Самарру. В 2010 году Ирак был провозглашен федеративной парламентской республикой. Законодательная власть воплощалась в двухпалатной Национальной ассамблее, состоявшей из Совета представителей и Совета союза (в 2010 не сформирован). Совет представителей избирался на 4 года всеобщим прямым тайным голосованием (определенное количество мест закреплялось за национальными меньшинствами и женщинами) и выбирал главу государства — президента — большинством в 2/3 голосов сроком на 4 года, с правом одного переизбрания, а также назначал Совет министров, во главе с премьер-министром. В декабре, после 9-месячных переговоров, было сформировано, хотя и не в полном составе, новое коалиционное правительство. Совет представителей единогласно утвердил предложенные премьером аль-Малики кандидатуры на посты вице-премьеров (3) и министров (29). Остались вакантными 11 постов, в том числе главы Минобороны, МВД и Комитета национальной безопасности, которые временно занял аль-Малики. 19 постов получил «Национальный альянс», 9 — соперничавший с ним и доминировавший в парламенте блок «Аль-Иракийя», 4 — Курдский альянс, остальные — более мелкие партии. Одним из вице-премьеров стал суннит С. аль-Мутлак, чьи единоверцы получили также посты министров финансов и энергетики. Вице-премьером, ответственным за топливно-энергетический комплекс, стал бывший министр нефтяной промышленности шиит X. аш-Шахристани, а его министерский портфель перешел к его заместителю А.-К. аль-Луайби. Руководство МИД осталось за курдом X. Зибари. 8 постов, в том числе министров жилищного строительства, труда и туризма, получили сторонники ас-Садра.

В декабре 2010 года СБ ООН отменил три принятые после Кувейтского кризиса резолюции, которые ограничивали действие программы «Нефть в обмен на продовольствие» и запрещали деятельность в сфере мирной ядерной энергетики и международного управления фондом развития Ирака. Были сняты и санкции, ограничивавшие Ирак в получении химического и бактериологического оружия, а также ракет средней дальности. За период оккупации (2003—2010), в результате военных действий и вынужденной миграции, Ирак понес большие демографические потери. Погибло свыше 650 тысяч человек. По данным ООН, из Ирака выехали более 2 миллионов человек, в основном в Сирию (около 800 тысяч) и Иорданию (около 700 тысяч), в меньшей степени в другие арабские страны (в Египет — около 100 тысяч, в Ливан — 40 тысяч) и Иран (50 тысяч) или Европу; внутри страны места постоянного проживания оставили свыше 1,7 миллиона человек. Более 500 тысяч иракских христиан были вынуждены покинуть свои дома (по оценкам Верховного комиссариата ООН по делам беженцев). Если перепись 1987 года зарегистрировала в Ираке 1,4 миллиона христиан, то в середине 2004 года их число составило около 800 тысяч человек, а в 2010 году — 400 тысяч человек.

Накануне наступления нового, 2011 года одновременно в 6 кварталах Багдада произошли террористические атаки против христиан, что стало одним из стимулов для учреждения в феврале президентом Талабани Комитета по делам христиан. В декабре 2011 года Ирак покинули последние американские военнослужащие (не считая контингента для защиты посольства США и около 100 инструкторов в иракских вооруженных силах). Нежелание аль-Малики далее гарантировать неприкосновенность солдат коалиции заставило Вашингтон отказаться от сохранения в стране какого-либо постоянного «контртеррористического» присутствия.

Проблема фактического отделения Иракского Курдистана усугубилась открытым вооруженным конфликтом между суннитами и шиитами, а дополнительным фактором стала гражданская война в Сирии, которая по сути упразднила межгосударственную границу в Джазире: в союзе с оппозицией режиму Б. аль-Асада действовала возникшая там «Свободная армия Ирака». На протяжении 2011—2012 массовое насилие регулярно уносило сотни жизней (погромы суннитского населения укомплектованными из шиитов военными подразделениями или военизированными частями в ответ на теракты суннитских радикалов в местах скопления больших масс шиитов — при паломничествах, празднествах, траурных мероприятиях). Осенью 2012 года правительственные ВС под Эр-Рамади в Анбаре ликвидировали лагерь вооруженной группировки «Исламское государство Ирака и Леванта» («ИГИЛ»), которая возникла в 2006 году (как «Исламское государство в Ираке») под патронажем «аль-Каиды в Ираке»; с 2010 года ею руководил И. А. И. аль-Бадри (Абу Бакр аль-Багдади). В знак протеста 44 депутата-суннита покинули парламент. В декабре по стране прокатилась волна суннитских манифестаций, и когда власти вывели силы безопасности из Анбара, в города мухафазы (Эр-Рамади, Эль-Фаллуджа, Эль-Кайм, Эль-Хадиса, Ана) вошли исламисты, громя полицейские участки, захватывая административные здания и устанавливая собственные блокпосты. Попытки ВС восстановить здесь свой контроль столкнулись с эффективным сопротивлением.

В апреле — мае 2013 года череда крупных терактов и ожесточенных карательных акций потрясла Багдад и несколько городов Центрального Ирака, послужив прологом к масштабной июльской операции «аль-Каиды в Ираке» (штурм извне в сочетании с самоубийственным взрывом у ворот) против тюрьмы Абу-Грейб, откуда ей удалось освободить сотни своих активистов. Акция послужила катализатором движения суннитских повстанцев (в частности, в Салах-эд-Дине), направленного против шиитского состава ВС и гражданского населения шиитского исповедания по всей стране. В декабре, с восстанием Анбара, вспыхнула настоящая гражданская война. Пользуясь хаосом в Сирии, «ИГИЛ» утвердилось в приграничных районах двух государств, где сделало своим перевалочным пунктом Талль-Афар (Найнава), и приступило к жестоким чисткам по конфессиональному признаку, главными жертвами которых стали христиане, во множестве бежавшие в неподконтрольный официальному Багдаду Иракский Курдистан. Окончательно обособившись от «аль-Каиды в Ираке», «ИГИЛ» в январе 2014 года закрепилось в Эль-Фаллудже и Эр-Рамади и атаковало Абу-Грейб. В июне оно перешло в наступление на север, атаковав Самарру (Салах-эд-Дин) и установив контроль над Мосулом и практически всей Найнавой, вместе со стратегически важным шоссе Дамаск — Мосул, а затем объявило о планах наступления на Багдад. Его натиск сопровождался бегством из Мосульского региона сотен тысяч мирных жителей. В самом городе террористы выпустили из тюрем более 2 тысяч заключенных и захватили в качестве «добычи» наличности и золота на сумму около 430 миллионов долларов. Овладев рядом городов Салах-эд-Дина (в том числе Тикритом, где произошла массовая казнь пленных военнослужащих- шиитов, и одним из трех крупнейших нефтеперерабатывающих заводов в Байджи), «ИГИЛ» продвинулось и к Киркуку, который правительственные силы, в обстановке нарастающей анархии, оставили в распоряжение пешмерга Иракского Курдистана. Аль-Малики, которому избранный в апреле парламент отказал в требовании о вводе ЧП, испытывал все большее давление как изнутри И. (в частности, со стороны региональных властей Иракского Курдистана), так и извне (из Вашингтона); его полномочия как лидера начала ставить под сомнение и его собственная партия «Дава». 

К июлю «ИГИЛ», ядром которого стали почти весь Анбар и отдельные округа Диялы и Салах-эд-Дина, переименовалось в «Исламское государство» («ИГ»), а Абу Бакр аль-Багдади, приняв титул халифа с именем Ибрахим, объявил об упразднении всех административных учреждений и территориальных границ, навязанных исламскому миру «неверными». В августе стремительным броском его бойцы заняли горы Джебель-Синджар в Найнаве, где развернули террор против местного йезидского населения (сотни убитых и порабощенных), вынужденного переместиться в удерживаемые курдами районы Сирии, а оттуда — в Иракский Курдистан. Своеобразной демонстрацией силы со стороны новоявленного образования стало систематическое уничтожение памятников ближневосточной древности и сирийского христианства, продолжавшееся до зимы 2015—2016 годов. Неудержимому росту могущества «халифата», несмотря на налеты ВВС США на его позиции по приказу Б. Обамы, способствовал хаос в иракском правительстве. В августе американские бомбардировки стали регулярными, а М. Ф. Масум (Хаурами), который только что сменил Талабани на посту президента Ирака, сместил аль-Малики, назначив на его место его товарища по Партии исламского призыва — X. аль-Абади; экс-премьер, тем не менее, продолжал руководить «Давой». Сформированный в сентябре кабинет, смешанный по этноконфессиональному составу, с большим трудом лавировал между различными группами по интересам (курдскими, суннитскими, шиитскими) и внешними влияниями (иранским, саудовским, западным) в элите. В декабре контратака курдских сил — иракских пеш- мерга и сирийских Отрядов народной самообороны — отбросила «ИГ» от Джебель-Синджара. Однако, несмотря на то, что в январе 2015 года правительственные войска, при поддержке шиитского ополчения «аль-Хашад аш-шаби» («Народный сход») и специальных подразделений иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР), очистили от них Диялу, а в марте — Тикрит, в мае после упорных боев пал Эр-Рамади, ранее отбитый у исламистов армией. Вместе с тем, в ноябре ополчения сирийских и иракских курдов, заняв Синджар и перекрыв шоссе Ракка — Мосул, «разрезали» зону, подконтрольную «ИГ», на две половины, воспрепятствовав циркуляции между ними нефти и оружия. В декабре о своем намерении сотрудничать с пешмер- га против Рабочей партии Курдистана заявила Анкара, которая под этим предлогом двинула под Мосул танковый батальон и нанесла бомбовые удары по крайнему северу Ирака — шаг, который одновременно дезавуировал Вашингтон и осудили Багдад, Дамаск и Москва. Последовавшее массированное наступление «ИГ» в окрестностях Мосула было отбито иракскими ВС и «аль-Хашад аш-шаби» при поддержке с воздуха американо-британо-французской коалиции. В этих условиях турецкие военнослужащие покинули территорию Ирака, а вскоре под контроль официального Багдада вернулся Эр-Рамади.

Оттянув часть ВС на юг для противодействия «ИГ», кабинет аль-Абади позволил курдской администрации беспрепятственно занять несколько спорных или слабо защищенных районов севера. Контрнаступление иракской армии дало ощутимые результаты не ранее 2-й половины 2016, когда она добилась решающих успехов, прежде всего благодаря открытой поддержке ВВС США, скрытой, но весьма эффективной помощи КСИР и содействию пешмерга: главными из них стали освобождение Эль-Фаллуджи (осень) и битва за Мосул (октябрь 2016 — июль 2017 года). В то же время всю середину 2010-х годов в столице и по всей стране продолжались крупномасштабные теракты (зачастую осуществляемые смертниками или при посредстве начиненных взрывчаткой автомашин), которые уносили жизни десятков военных и гражданских лиц. В общей сложности за 2014—2017 годы в них погибло более 1 тысячи человек, а тяжелые ранения получило несколько тысяч.

Т. К. Кораев.

Цитируется по изд.: Российская историческая энциклопедия. Т. 7. М., 2018, с. 211-222.

Литература:

Общая: Данциг Б. М. Ирак. М., 1955; Милованов И., Сейфуль-Мулюков Ф. Ирак вчера и сегодня. М., 1959; Пак П. М. Ирак: история и современность. М., 1981; An Introduction to the Past and Present of the Kingdom of Iraq / By a Committee of Officials. Baltimore, 1946; Birdwood Ch. B. Iraq. London, 1952; Fur- tig H. Kleine Geschichte des Irak. Von der Grundung 1921 biz zur Gegenwart. Munchen, 2003; Ghareeb E. A., Dougherty B. Historical Dictionary of Iraq. Lanham—Oxford, 2004; Iraq / Ed. by L. Etheredge. New York, 2011 (Middle East. Region in Transition); Luizard P.-J. La question irakienne. Paris, 2002; Man Ph. The Modern History of Iraq. London—Boulder, 1985. До II в. до н. э.: Bernhardsson М. Т. Reclaiming a Plundered Past: Archaeology and Nation Building in Modern Iraq. Austin, 2005; Simons G. L. Iraq: From Sumer to Saddam. London, 1996; The Creative History of Iraq. Baghdad, 1957; Tripp Ch. A History of Iraq. Cambridge, 2000; Saint-Prot Ch. Histoire de l'lrak. Paris, 1999. П. при Аршакидах и Сасанидах (II в. до н. э. — VII в. н. э): Броди Р. Гаоны Вавилонии и формирование средневековой еврейской культуры. Иерусалим—М., 2006; Гафни И. Евреи Вавилонии в талмудическую эпоху. Иерусалим—М., 2003; Adams R. М. Land behind Baghdad. Chicago—London, 1965; Harris G. L. et al. Iraq: Its People, Its Society, Its Culture. New Haven, 1958; Stans- field G. R. V. Iraq: People, History, Politics. Cambridge, 2007. VII—X вв.: Bowen E. G. The Life and Times of Ali ibn 'Isa, The Good Vizier. Cambridge, 1928; Le Strange G. Baghdad during the Abbasid Caliphate. London, 1900; ал-Амири С. A.-X. Маусу'ат ал-'аша'ир ал-'иракийа. Дж. 1 —9. Лондон—Багдад, б. г.; Тани- ма Й. Р. Нузхат ал-муштак фи та'рих йахуд ал-'Ирак. Багдад, 1924; ал-Ха- сани А.-Р. Ал-'Ирак кадиман ва-ха- дисан. Сайда, 1948. И. под властью иранских и тюрк-ских династий (XI—XV вв): Адамов А. А. Ирак Арабский: Бассорский эялэт в его прошлом и настоящем. СПб., 1912; Coke R. Baghdad - the City of Peace. London, 1927; Huart C. Histoire de Bagdad dans les temps modernes. Paris, 1901; Longrigg S. H., Stoakes F. Iraq. London, 1958; Saleh Z. Mesopotamia (Iraq), 1600—1914. Baghdad, 1957. XVI—XIX вв.: Бондаревский Г. Л. Багдадская дорога и проникновение германского империализма на Ближний Восток. Ташкент, 1955; Рудаков Ю. М. Германия и арабский Восток в конце XIX — начале XX в. М., 2006; The Letters of Gertrude Bell / Ed. by Lady Bell, DBE. London, 1930; Qetinsaya G. Ottoman Administration of Iraq, 1890-1908. London—New York, 2006; Cheradame A. La question d'Orient. La Ma- cedoine. Le chemin de fer de Bagdad. Paris, 1903; Foster H. A. The Making of Modern Iraq. Norman, 1935; Jebb L. By Desert Ways to Baghdad. London, 1909; Luizard P.-J. La Formation de l'lrak contemporain: Le role politique des ulemas chiites a la fin de la domination ottomane et au moment de la construction de l'fitat irakien. Paris, 1991; Mazel G. Le chemin de fer de Bagdad. Montpellier, 1911; ан-Наджжар Дж. M. Ал-Идара ал-'усманийа фи вилайат Багдад мин 'ахд ал-вали Мидхат-баша ила нихайат ал-хукм ал-'усмани, 1869-1917 м. Каир, 1991. 1910-1950-е: Луцкий В. Б. Ирак // Луцкий В. Б. Арабские страны. М., 1947; Тихонова Е. В. Этноконфессиональные общины Ирака в годы британского мандата. М., 2007; Сейфуль-Мулюков Ф. М. Рождение Иракской Республики. М., 1958; Федченко А. Ф. Ирак // Арабы в борьбе за независимость. М., 1957; Его Ирак в борьбе за независимость (1917-1969). М., 1970; Хайят Д. Иракская деревня / Пер. с араб. М., 1953; Damluji F. Some Aspects of Modern Iraq. London, 1952; Earle E. M. Turkey, the Great Powers and the Baghdad Railway. New York, 1923; Farouk-Sluglett M, Sluglett P. Irak since 1958: From Revolution to Dictatorship. London, 2001; Ireland Ph. W. Iraq. A Study in Political Development. London, 1937; Main E. Iraq from Mandate to Independence. London, [1935]; Marr Ph. The History of Modern Iraq. Boulder, 2012; Maxwell D. A Dweller in Mesopotamia, Being the Adventures of an Official Artist in the Garden of Eden. Lon-don—New York, 1921; SalamaS. Iraq's Armed Forces: An Analytical History. London—New York, 2008; Мунир T. Ансар ас-салам фи-л-'Ирак. Хакикат харакат ас-салам. Каир, 1956. 1960—2010-е: Иракский кризис: Сборник. М., 2004; Республика Ирак в системе международных отношений (80-е гг. XX в. — начало XXI в.). М„ 2002; Al-Ali N., Pratt N. What Kind of Liberation? Women and the Occupation of Iraq. Berkeley, 2009; Allawi A. A. The Occupation of Iraq. Winning the War, Losing the Peace. New Haven—London, 2007; Bar-Joseph U., Handel M. I., Perl- mutter A. Two Minutes over Baghdad. London, 2008; Cooley J. K. An Alliance against Babylon: The US, Israel and Iraq. London—Ann Arbor, 2005; Flieder P. Der Barbier von Baghdad — Leben, Sterben, Glauben im Irak. Salzburg, 2009; Glass Ch. The Northern Front: A Wartime Diary. London, 2004; Graham-Brown S. Sanctioning Saddam: The Politics of Intervention in Iraq. London, 1999; Hoop Scheffer A. de. Hamlet en Irak. Paris, 2007; Karsh E. The Iran - Iraq War, 1980-1988. Oxford, 2002; Kermani N. «Wenn ihr die schwarzen Fahne seht». Iraq, September 2014 // Ausnahmezustand. Reisen in eine beunruhigte Welt (2013). Munchen, 2015; Irak - Ein Staat zerfallt. Hintergriinde, Analy- sen, Berichte / Hrsg. von T. Kraitt. Wien, 2015; Lafourcade F. Le chaos irakien. Paris, 2007; L'lrak: Violence et incertitudes // Critique international. № 34 (janvier — mars 2007); Mackey S. The Reckoning: Iraq and the Legacy of Saddam Hussein. New York, 2002; Makiya K. Republic of Fear. Politics of Modern Iraq. Berkeley, 1998; al-Marashi I., Reu- ter Ch., Fischer S. Cafe Bagdad. Der ungeheure Alltag im neuen Irak. Munchen, 2006; Shadid A. Night Draws Near: Iraq's People in the Shadow of America's War. New York, 2005; Taneja P. Assimilation, Exodus, Eradication: Iraq's Minority Com-munities since 2003. London, 2007.