Дангчаунг в середине XVIII века

К этому периоду относятся правления тюа Нгуен Фук Тю (1725—1738), Во-выонга (1738— 1765) и начало правления Динь-выонга (1765— 1777). Довольно длительное правление старшего сына Куок-тюа, Нгуен Фук Тю,  отличалось пассивностью во внутренней политике; какие-то факторы (возможно,  связанные с надвигающимся кризисом) тормозили активность феодального государства.

[73]

Наиболее заметной чертой было продолжение активной внешней политики в дельте Меконга, с 1732 г.— уже на правом берегу его восточного протока. Большое внимание уделялось строительству государственного флота. Одновременно втягивался в орбиту влияния Дайвьета Хатиен, получавший от Нгуенов все большие льготы по мере их сближения. Пришедший к власти в Хатиене Мак Тхиен Ты в 1736 г. начал усиление своих дружин; строились укрепления, упорядочивалась военная и гражданская администрация. Нгуен Фук Тю не протестовал против отливки в Хатиене монеты. Хатиен после тайских разрушений снова стал богатеть и укрепляться. Но в целом расцвет этого далекого угла Юго-Восточной Азии был временным, относительная политическая независимость Хатиена была следствием неустойчивости отношений Камбоджи и Дайвьета, на которые влиял еще и Сиам. Большое внимание Нгуен Фук Тю уделял форсированию развития торговли Хатиена, особенно с заморскими странами 170: плававшие туда корабли освобождались от обложения.

Отношения с кхмерским королевством начали обостряться, когда умер Анг Ем, признававшийся Нгуенами королем Камбоджи, и санкционированные им территориальные приобретения 1732 г. были поставлены под вопрос. Военные действия начались не сразу, но Нгуен Фук Тю явно не случайно много занимался последние годы своего правления усовершенствованием армии.

Умер Нгуен Фук Тю рано, в 43 года, и власть перешла к законному наследнику, старшему сыну, 25-летнему Нгуен Фук Кхоа-ту, известному впоследствии как Во-выонг.

Для Дангчаунга середина XVIII в. была временем относительного спокойствия и внутри- и внешнеполитической активности. Это становится особенно очевидным при сравнении с положением в Дангнгоае, для которого 40-е годы были критическими. Политическим проявлением силы Дангчаунга было принятие в 1744 г. Нгуен Фук Кхоатом нового титула — Во-выонга, более высокого, чем тюа, хотя и не такого высокого, как хоанг-де — титул Ле. Таким образом, внешнее единство Дайвьета было сохранено, но Во-выонг уже не нуждался в Ле и не захотел их поддерживать даже тогда, когда в вооруженной борьбе Ле и Чиней Ле Зуи Мат обратился к нему за помощью 171. Лозунг «Освободим Ле» уже не был нужен тюа Дангчаунга.

В первые годы своего правления Нгуен Фук Кхоат отразил наступление кхмерской армии в дельте Меконга. Мак Тхиен Ты спасла помощь Нгуен Фук Кхоата, но к войне с Камбоджей Дангчаунг не был готов, и, наградив Мак Тхиен Ты, тюа отвел войска обратно.

Спасение Хатиена убедило тюа в прочности его положения. Он решил, что для Дангчаунга необходим более высокий статус, чем раньше. Это требовало денег, и Кхоат, вообще не очень считавшийся с возможностями государства, начал завинчивать налоговый пресс. В 1741 г. он провел редкое в Дайвьете мероприятие: после реформы соляного налога приказал выяснить разницу за прошедшие годы и, видимо, взыскать. Так никто не делал, но честолюбивому, деспотичному и не очень осмотрительному тюа нужны были деньги. В целом его политика возвеличивания Дангчаунга опиралась на его экономическое и политическое усиление, но она оказалась дорогостоящей и чреватой внутренними конфликтами. Следствия его ошибок стали видны позднее, когда экономический и политический организм Дангчаунга, ослабленный надвигающимся кризисом деревни, оказался не в состоянии решать поставленные перед ним честолюбивым тюа задачи. Пока же все обстояло хорошо, и в 1744 г. он произвел второй после отделения Дангчаунга в начале XVII века политический переворот в устройстве Дайвьета. Используя трудности Чиней, ведших ожесточенную войну с восставшими крестьянами, он стал приближать статус Нгуенов к статусу Ле, при этом, как и Чини, не рискуя полностью их уравнивать. «Главный лагерь» в Фусуане был официально

_______

170 DNTL. Т. 1, с. 198.

171 Там же, с. 228—229

[74]

провозглашен «столицей» 172 (ранее так назывался только Тханглонг, где пребывали Ле). Была проведена «в связи с расширением владений», о котором Во-выонг любил говорить, полная административная унификация, весь Дангчаунг был разделен на 12 провинций (зиней), кроме Хатиена, расположенного за пределами Дайвьета; он был объявлен чаном. В каждом зине сидели три чиновника: чан-тху, кай-ба и ки-люк. Чан-тху был губернатором зиня, кай-ба — сборщиком налогов, а ки-люк — судьей. Столица и ее округ были выделены в «главный зинь», Айты был объявлен «старым зинем». Эти два зиня вместе с четырьмя соседними— Куангбинь, Воса, Ботинь и Куангнам — образовали «старые владения». Здесь давно имелось густое вьетнамское население, ощущалось, как и в Дангнгоае, аграрное перенаселение. На бывших тьямских землях были созданы еще три зиня, южнее шли еще три зиня. В двух зинях, управление которыми представляло особую сложность, были введены дополнительные должности. Примечательно, что эти два зиня — Куангнгай и Куиньон; именно в Куиньоне 27 лет спустя вспыхнуло восстание Тэйшонов.

Во-выонг основал пышный двор, заменил многочисленными, в основном гражданскими сановниками простое и во многом военное управление Нгуенов XVII —первой половины XVIII века. Как и в Дангнгоае, развитие феодальной власти шло по линии развития сложного гражданского бюрократического придворного аппарата. К 1747 г. ти были реорганизованы в министерства (бо) 173, что приравнивало Нгуенов к Ле (так как Чиням были подчинены хюены).

Но выйти из состава Дайвьета Во-выонг не решался, дать особое название своему владению — тоже.

В 40-х годах продолжалось укрепление реальной власти Данг-чаунга над Хатиеном, растущая торговля которого была поставлена в 1747 г. под контроль двух специальных вьетнамских чиновников. Это было тем более важно, что Во-выонг стремился вести активную заморскую торговлю, даже финансируя ее; в числе предметов ввоза на кораблях Дангчаунга (находящихся в распоряжении Мак Тхиен Ты в соответствии с указом Во-выонга) были европейские ткани, индийские изделия и пр. На них же вывозились вьетнамские ткани и другие товары.

В эти же годы начала проводиться интересная финансовая реформа Во-выонга, имевшая целью выкачивание средств из страны. Вначале, закупив у европейцев белый цинк 174, он ввел деньги, не могущие быть подделанными (этого металла в стране нет) и перелитыми в изделия (по той же причине). Они обладали принудительным курсом, т. е. шли не по цене металла, а по объявленной стоимости. Это было прогрессивное финансовое мероприятие, проведенное по совету китайских финансистов, знакомых с мировым обращением.

Внутреннее положение было устойчивым, хотя в 1747 г. в крупном торговом городе Донгфо вспыхнуло восстание под руководством Ле Ван Куанга. С небольшим отрядом восставших он захватил г. Донгфо. Но восставших не поддержали остальные жители города, и они вскоре были разгромлены.

Основой внешнеполитического могущества и блеска было для Во-выонга дальнейшее расширение владений на юге, и этой цели была подчинена вся его военная политика, а отчасти и внешняя и внутренняя политика. В 1748 г. он снабдил войсками экс[1]короля Камбоджи Сатху II, и тот занял столицу Удонг. Но вскоре восставшие крестьяне под руководством одного из вельмож выгнали Сатху за пределы страны 175; новый король, Чей Четта V (1749 — 1755), был противником Нгуенов. Этот военный и внешнеполитический провал ознаменовал собой начало обострения всей ситуации в Дангчаунге. Дангчаунг не имел сил для победы, так же как и Камбоджа; войны были взаимно

 _____

172 Там же, с. 208.

173 Там же, с. 210.

174 Там же, с. 209.

175 Там же, с. 211.

[75]

невыгодны. Раз за разом вводил Во-выонг войска в Камбоджу, и, как правило, неудачно. Эти войны все более подрывали экономику Дангчаунга и стали одним из факторов недовольства, что дополняло нарастающий аграрный кризис в «старых владениях». Одним из следствий растущей неустойчивости были продолжающиеся, хотя и реже, смены высших лиц в Дангчаунге, снятия одних и выдвижения других, в числе последних — знаменитого военного и политического деятеля Нгуен Кы Чиня. Обострению напряжения способствовали и личные особенности Во-выонга, деспотичного правителя, скупого и расточительного одновременно, склонного к излишествам в личной жизни. Удовлетворение своих личных желаний он зачастую ставил выше государственных интересов, финансы же совершенно не щадил и привел их к концу правления в полное расстройство.

Почти ежегодные войны с Камбоджей, неустойчивость потрясаемого отставками центрального аппарата, новизна денежного хозяйства и растущие траты привели, добавившись к нарастающему аграрному кризису, к ухудшению экономического положения и социальной ситуации уже к 1751 г. Хроники отмечают, что «сотни людей голодали, воровство и грабежи были распространены повсеместно», что в государстве появились «толпы бандитов» 176.

Среди крестьянских выступлений середины XVIII века выделяется восстание в районе Куиньона, которым руководил крестьянин-бедняк Лйа. По своему характеру это был крестьянский бунт, участники которого мстили местным феодалам за их злоупотребления и лихоимство. Восставшие убивали деревенских старост, сборщиков налогов и т. д., а их имущество раздавали беднякам. Восстание продолжалось недолго и было сравнительно легко подавлено. Опасность положения сознавали и многие из феодальных лидеров, в частности Нгуен Кы Чинь. В 1751 г. он подал развернутый проект реформы, необходимость которой обосновывалась тем, что положение народа бедственное. Предложения Нгуен Кы Чиня во многом перекликались с идеями реформаторов в Дангнгоае, что говорит о сходстве социально-экономической ситуации. Он прямо предостерегал (за 20 лет до восстания Тэйшонов), что «плохие привычки распространились в народе». Править по-старому нельзя, или, говоря словами Нгуен Кы Чиня, «нельзя постоянно следовать старому», нужно многое менять, «увеличивать и уменьшать» 177. Это было помимо своего конкретного значения философское обоснование отказа от конфуцианских догм, сыгравших определенную роль в неспособности правящих кругов в новых условиях своевременно найти те резервы, которые еще были у «феодализма во Вьетнаме.

В экономической сфере Нгуен Кы Чинь призывал «установить порядок» и указывал три вида расходов, которые подрывали бюджет. Как видно из его списка, опасность была не столько в сокращении доходов государства, как это было в Дангнгоае, сколько в росте непроизводительных военных и пропагандистско-представительских расходов (расходы на солдат, расходы на боевых слонов и «внесение денег на алтари» духов национального культа и буддийских божеств). Упоминались и «бесконечные другие расходы» 178, разумеется сделанные с ведома или по инициативе тюа. Главными растратчиками были названы само государство и тюа; предлагалось сократить прежде всего государственные расходы, и в первую очередь на войну.

В социальной сфере, тесно связанной в самом проекте с экономикой, предлагались фундаментальные, глубоко продуманные меры, реализованные лишь полвека спустя — при Зя Лонге. Речь шла об усилении власти на местах, в фу и хюенах, в значительной степени находившейся в руках местных помещиков. Это было тем более перспективное мероприятие, что развитие гражданской администрации в рамках реформ первой половины века сопровождалось избыточным (при наличии сильнее выделившегося, чем в

 _____

176 Lich su che do phong kien Viet Nam. Т. III, с. 266.

177 DNTL. Т. I, с. 213.

178 Там же.

[76]

Дангнгоае, слоя помещиков) ростом числа гражданских чиновников, без которых уже тогда можно было обойтись.

В проекте шла речь о расширении власти глав фу и хюенов, причем предполагался перенос части ответственности на местных помещиков, составлявших феодальное окружение чи-фу и чи-хюе-на, низших административных чиновников, которые, как и в Данг-чаунге, сами были помещиками, причем местными (как правило, в силу происхождения их земель, не данных государством, а признанных им как «частные»). Именно руками этих чиновников помещики осуществляли свою власть в XVIII—XIX вв. Подробно в проекте Нгуен Кы Чиня предлагалось:

1. Администрация фу и хюенов, ранее (в Дангчаунге) в основном ведшая конфликтно-судебные дела, т. е. вмешивавшаяся во многое лишь постольку, поскольку возникали конфликтные ситуации, отныне должна была нести ответственность за выполненные работы. Все земледельческие налоги и налоги-повинности должны были быть в пограничных хюенах подведомственны главам хюенов, собиравшим и передававшим налоги. Это должно было упростить ведение дел.

2. Ранее власти фу и хюенов «наблюдали» за процедурой арестов, допросами, обеспечением жалованья, помощью бедствующим крестьянам, доставкой народу «большого серебра», и при этом им отчислялась часть денег. Теперь предлагалось выдавать соответствующим группам куанов постоянную заработную плату.

3. Ранее среди крестьян имелись две категории: убежавшие от уплаты налогов бродяги и ушедшие из-за голода в другие места. Примечательно, что власти отличали ушедших в крайнем случае (голод) от беглых вообще. За обе категории платили оставшиеся в деревне крестьяне. Предлагалось отменить круговую поруку — остаток общинной организации; оставшиеся должны были платить отныне свою обычную сумму. Доля ушедших из деревни не взималась, но государство при этом ничего не теряло, так как предлагалось одновременно прекратить государственную помощь бедствующим крестьянам. Ранее расходы по такой помощи и были поводом к усилению обложения оставшихся; в то же время собранные суммы расходовались через аппарат зиня, и чиновники явно многое разворовывали. В случае реализации этого предложения (что было сделано только в начале XIX века) государство переставало делать то, что уже перестала делать община,— поддерживать всех юридически полноправных крестьян в состоянии платить налоги. Это — важнейшее мероприятие на пути окончательного расслоения крестьянства; отныне разорившийся и беглый могли конституироваться в основном лишь как кабальные арендаторы у помещика, получавшего новый источник рабочих рук.

4. Последнее предложение не было непосредственно связано с предыдущими, но относилось к тому же кругу мер. Предлагалось ограничить свободу передвижения для некрестьянских элементов, не относящихся к господствующему классу (охотники и пр.), и для «фальшивых людей», «возмутителей народа». Не совсем ясно, кто имелся в виду, но полицейский характер начинания, направленного против динамичных элементов сельского населения, очевиден 179.

И эту программу необходимых (поскольку впоследствии они были реализованы и привились) реформ, соответствующих новым тенденциям в общественной жизни, Во[1]выонг попросту оставил без ответа. Примечательно, что Нгуен Кы Чинь не пострадал; судя по его дальнейшему восхождению, подобные идеи при дворе тюа уже не считались порочными.

Предложения Нгуен Кы Чиня диктовались ухудшением обстановки в сельском хозяйстве: 1752 год ознаменовался голодовками. Хотя меры стали принимать еще до начала массового голода, обстановка ухудшалась. Во-выонг по-своему понимал положение, он писал, что чувства «народа не поднимаются, милости тюа еще не

 _____

179 Там же, с. 212—213

[77]

прочувствованы до конца» 180. Примечательно, что у Во-выонга, как и в проекте Нгуен Кы Чиня, речь идет не о предотвращении конфликта, а о том, что конфликт уже имеет место. Но из правильных посылок тюа сделал своеобразные, хотя для него вполне логичные выводы. Вместо предлагавшихся аграрных и социальных преобразований он решил «непосредственно заняться воспитанием чувств народа», «опираясь на верноподданных слуг» 181. Свелось все к проверке деятельности высших и некоторых средних чиновников, гражданских и военных, против которых были обвинения. Особенно много проверок, а следовательно, и обвинений было в столичном округе и в остальных «старых владениях», т. е. в перенаселенной и голодной части Дангчаунга, откуда и началось позже восстание Тэйшонов. Часть чиновников была смещена, но это не могло выправить положения, тем более что государственные расходы сокращены не были.

1753 год принес второй голод подряд. Только тогда правительство занялось в духе предложений Нгуен Кы Чиня учетом расходов, составлением сбалансированного бюджета. Временно была сокращена военная активность на юге, тоже по программе Нгуен Кы Чиня. Сам он был направлен на важный военный и политический пост ки-люка в пограничный с Дангнгоаем Ботинь. Там назревал крупный политический кризис, так как и Чини, и вооруженные сторонники Ле во главе с Ле Зуи Матом готовились к решающим сражениям. Обе стороны рассчитывали на помощь Нгуёнов. Первыми обратились за ней Чини, попросив предоставить в их распоряжение дороги к владениям Ле Зуи Мата с юга, поскольку эти владения находились к западу от стыка Дангчаунга и Дангнгоая. По поручению Во-выонга Нгуен Кы Чинь написал ноту-отказ 182. (В 1764 г. Во-выонг отказал в помощи Ле Зуи Мату.) Положение после этого обострилось, но до военного столкновения не дошло.

Сокращение расходов и приостановка войн дали некоторые положительные плоды, положение в деревне стало менее острым. Не дожидаясь дальнейшего улучшения, а возможно, считая приобретение новых земель лучшим выходом из кризиса, Во-выонг снова обратился к югу. Переброшенный в южные земли Нгуен Кы Чинь готовил новую войну с Камбоджей. Тюа торопил с ее началом, так как союз Анг Снгуона, чьи послы отправились на север, с Зоанем грозил стать реальностью, особенно после подавления в Дангнгоае к 1751 г. самых крупных крестьянских восстаний. Положение Камбоджи было выгодно и в том отношении, что Сиам в это время находился в состоянии воины с Бирмой. Летом 1754 г., подавив небольшое восстание, Нгуен Кы Чинь вторгся в Камбоджу, Анг Снгуон с боями отступил, пограничные крепости были взяты, и армия Нгуен Кы Чиня вошла в Пномпень. В результате последовавших переговоров Во-выонг получил приморские территории в восточной части дельты Меконга (от Митхо до Зядиня) на «законном» основании. Но поскольку вьетнамские крестьяне и чиновники появились здесь уже давно и давно платили налоги, экономических выгод поход 1754 г. не принес.

Дипломатический и военный успех вдохновил Во-выонга на вторую после Куок[1]тюа попытку добиться равенства с Ле в международных делах. В седьмом месяце 1756 г., воспользовавшись возникшей перепиской с губернатором Фуцзяни и Чжэцзяни, Во-выонг приказал написать ему письмо, титулуя себя Ань-нань го-ван 183 (как титуловали при цинском дворе вуа Ле). При дворе Нгуёнов эта попытка встретила отпор у конфуцианцев, глава Хан-лама Нгуен Куанг Тиен отказался составлять подобный документ, считая это нарушением норм государственности.

Дальнейшие распри с Камбоджей начались в 1757 г., после смерти Анг Снгуона. Один из претендентов на престол, Анг Тонг, укрылся в Хатиене; Мак Тхиен Ты выхлопотал ему в помощь вьетнамские войска. Их поддержка помогла ему занять трон, но вся кампания дорого обошлась казне Дангчаунга. Правда, Анг Тонг передал Дайвьету

_________

180 Там же, с. 214.

181 Там же.

182 Там же, с. 215.

183 DNTL. Т. I, с. 225.

[78]

область Тамфонгонг к северу от Басака, что привело к включению в состав Дангчаунга левого берега Меконга на значительном расстоянии. Там быстро стали строить крепости, что также потребовало новых расходов. Расходов потребовали и проведенное здесь Во-выонгом создание вьетнамского чиновничьего аппарата, и переселение сюда крестьян (последнее дало вскоре экономические и отчасти социальные выгоды феодальному государству, но в те годы оно влекло за собой заметные расходы).

Новые военные и административные расходы тяжелым бременем легли на плечи крестьян, особенно в «старых владениях», поскольку южнее система налогообложения была значительно легче. В этих условиях всегда нуждавшийся в деньгах Во-выонг сделал шаг, имевший, как показало дальнейшее, тяжелые последствия для феодалов Дангчаунга: он распространил налоговое обложение в полном объеме на сравнительно недавно присоединенные земли провинции Фуиен, где до этого существовала льготная для крестьян «предварительная» система обложения (налоги были «великодушны и просты») 184. Легкие налоги остались к югу от Фуиена; к северу, в «старых владениях», полное налогообложение существовало уже давно. И именно в районе Фуиена, где теперь усилилась феодальная эксплуатация и возросло недовольство крестьян, близ г. Куиньона, и началось 13 лет спустя восстание Тэйшонов, и именно «старые владения» оказали восставшим поддержку. В то же время земли к югу от Фуиена стали в дальнейшем: базой восстановления власти Нгуенов на юге и установления их власти во всем Дайвьете. А началось восстание именно в том: районе, где «полная мера» эксплуатации была внове, — в районе Фуиена. Не помогла в данном случае и дополнительная администрация, тем более что одновременно с расширением налоговой эксплуатации шло внедрение здесь в полном объеме и чиновничьего аппарата. И если новые налоговые поступления не успели улучшить положение тюа, то грабежи новых чиновников наверняка успели дополнительно озлобить население.

В первой половине 60-х годов, в последние годы правления Во-выонга, в его окружении появились новые люди — Чыонг Ван Хань и Ле Као Ки, но их политика отличалась пассивностью; сам тюа также удалился от активной деятельности. Именно тогда (в 1764 г.) было отказано в помощи Ле Зуи Мату 185. Нгуен Кы Чинь. был лишен возможности влиять на политику. Бездеятельность и коррупция росли, экономическое и финансовое положение было скверным. Все это усугублялось борьбой придворных клик, в ходе которой все большее влияние приобретал некто Чыонг Фук Лоан. Беспринципный и безответственный придворный интриган, ставивший личные интересы выше государственных, он вызвал конфликт в феодальных верхах Дангчаунга в момент начала восстания Тэй-шонов. В значительной степени из-за неразберихи, царившей в Фу-суане в эти годы, и сопровождавшего ее расстройства государственных дел куаны и помещики Дангчаунга, где социальный и экономический кризис был выражен в южной части слабее, чем в Дангнгоае, оказались вначале менее способными противостоять восставшим крестьянам, чем Чини и их администрация. И хотя в конечном итоге полное поражение потерпели именно феодалы Дангнгоая, а Дангчаунг стал, что было социально[1]экономически обосновано, опорой феодалов в их войне с восставшими, первых успехов Тэйшоны добились в той части страны, которая была слабым звеном,— в Дангчаунге.

К моменту смерти Во-выонга в 1765 г. вся власть оказалась в руках министра Чыонг Фук Лоана; многие посты принадлежали его родственникам. Во-выонг перед смертью сменил наследника, и трон должен был теперь перейти к 12-летнему сыну Во-выонга от наложницы. Он его и получил после победы Чыонг Фук Лоана над его противниками при дворе себе на гибель (его казнили Тэйшоны в 1777 г.) и стал править под именем Динь-выонга (1765—1777). Став регентом, Чыонг Фук Лоан казнил Чыонг Ван Ханя и Ле Као Ки, вернул Нгуен Кы Чиня, назначил на различные посты своих сторонников. Суровые расправы с неугодными людьми следовали одна за другой. К тому

 _______

184 DNTL. Т. I, с. 226.

185 DNTL. Т. I, с. 228—229

[79]

же он был очень корыстолюбив и грабил казну под любым предлогом. В столице царили растерянность и недовольство.

Все это способствовало выходу на поверхность кризисных явлений в экономике; риса не хватало, в стране начался голод. При этом рис в Дангчаунге был в отличие от Дангнгоая (эта общая нужда центра и севера в южном рисе была одним из экономических факторов, требовавших объединения страны), но богатые крестьяне и помещики «копили рис» 186, не желая продавать его за обесценивающиеся цинковые деньги, номинальный курс которых зависел от силы государственной власти, этот курс введшей. Цена денег падала, цена риса соответственно росла. Поэтому голод был особенно силен в потребляющих районах, т. е. в «старых владениях»; он был предшественником крестьянского восстания. Хотя правительство Чыонг Фук Лоана повело строгий учет крестьян и полей, принимая во внимание новые тенденции в деревне (распад общины), и занималось обложением купцов и пр., общая растерянность и недовольство давали себя знать. К этому добавилась новая война в Хатиене, где Нгуенам не удалось спасти своих протеже — Маков — от сокрушительного разгрома. В 1771 г. сиамский король Пья Таксин после 10-дневной осады взял город, цветущий Хатиен исчез навсегда, а война в Камбодже в условиях начавшегося восстания Тэйшонов нанесла дополнительный удар Нгуенам, тем более что и после ее окончания на юге приходилось держать армию и флот.

В эти же годы восстали тьямы в Куангнгае. По-видимому, это выступление охватило довольно значительный по площади район, поскольку Нгуены, направившие в 1770 г. для подавления тьямов значительные воинские силы, вменили им в обязанность патрулирование пяти фу, в том числе Куиньон, Куангнгай и Фуиен 187.

______

186 DNTL. Т. I, с. 239.

187 Lich su che do phong kien Viet Nam. Т. III, с. 215.

[80]

Цитируется по изд.: Новая история Вьетнама. Отв. ред. Мхитарян С.А. М., Наука, 1980, с. 73-80.