Франция после революции 1830 года: экономическое развитие

Экономическое развитие Франции в годы Июльской монархии. В годы Июльской монархии промышленный переворот во Франции ускорился. В главных отраслях промышленности переход к машинной технике принял широкие размеры. Число механических веретен за 1830—1847 гг. учетверилось. Медленнее внедрялись машины в ткацкое производство. Ручное ткачество все еще преобладало, но усовершенствованный ткацкий станок Жаккарда стал широко применяться в растущей хлопчатобумажной, суконной и шелковой промышленности. Текстильные фабрики Франции стали вырабатывать много тканей массового потребления, находивших широкий сбыт внутри страны и за границей. По размерам производства тканей Франция значительно превосходила все страны, кроме Англии. Обороты внешней торговли Франции с 1829 по 1846 г. удвоились.

Спрос на машины двинул вперед развитие французской металлургической и машиностроительной промышленности. К концу Июльской монархии большинство доменных печей перешло к употреблению каменного угля, более четверти металлургических заводов стали применять пудлингование при выплавке железа, употреблять паровые молоты и прокатные станы. Выплавка чугуна и железа во Франции увеличилась с 1832 по 1846 г. в два с половиной раза. С 1830 по 1848 г. число паровых машин во французской промышленности увеличилось в восемь раз, с 616 до 4853 машин. Добыча каменного угля поднялась с 1700 тыс. т до 5 млн. т в 1847 г., притом Франция ввозила еще из-за границы более 2 млн. т угля. С 1842 г. развернулось железнодорожное строительство. В постройке французских железных дорог большую роль играли английские капиталисты: им принадлежало до половины капиталов, вложенных в строительство важнейших железнодорожных линий. Железные дороги строили частные компании, которые получали от государства концессии на строительство и эксплуатацию отдельных железнодорожных линий и крупные государственные субсидии. Организаторами и заправилами этих компаний! чаще всего были Ротшильд и другие банкиры. В железнодорожных компаниях нередко участвовали высшие сановники Июльской монархии, пользовавшиеся своим служебным положением для выгодных сделок.

Во Франции ускорялся переход от ремесленного и мануфактурного производства к крупной машинной промышленности. Но промышленный переворот в стране был еще далек от завершения. Ремесленные и мануфактурные предприятия численно еще преобладали. Живучесть мелкого производства во Франции частично объяснялась тем, что во французской промышленности весьма крупное место принадлежало изготовлению предметов роскоши, основанному на ручном труде высококвалифицированных ремесленников, которых еще не могла заменить машинная техника. Так, в Париже, являвшемся мировым центром производства предметов роскоши, насчитывались десятки тысяч ремесленников-одиночек или хозяйчиков с 1—2 наемными рабочими. Только менее 1/8 предприятий имели более 10 рабочих.

Замедляющее влияние на промышленный переворот во Франции по-прежнему оказывало преобладание во французской деревне мелких парцелльных крестьянских хозяйств. Постепенно развитие капитализма делало новые успехи и в сельском хозяйстве. Развитие торгового и предпринимательского земледелия вело к дальнейшему обнищанию мелких крестьян, не выдерживавших рыночной конкуренции с крупными землевладельцами и фермерами. Во Франции одновременно происходило и дробление крестьянской собственности, особенно при разделах ее между наследниками, и сосредоточение земель в руках буржуазии, помещиков и зажиточных крестьян. Число земельных собственников увеличивалось, и в то же время росли нужда и задолженность мелких крестьян. Чтобы свести концы с концами, парцелльный крестьянин должен был постоянно прибегать к займам под залог земли, к ростовщическому ипотечному кредиту. Ипотечная задолженность французского крестьянства достигла к 1848 г. огромной цифры—8 миллиардов франков, а уплата процентов по этой задолженности поглощала около 1/8 всех крестьянских доходов. В период Июльской монархии стало очевидным, что развитие капитализма породило новую жестокую эксплуатацию крестьянства. Место феодала занял обуржуазившийся помещик, банкир или ростовщик, место феодальных повинностей заняло погашение ипотечной задолженности. Уровень жизни крестьянских масс во Франции был крайне низок. Около 3 млн. крестьянских дворов (из общего числа 8 миллионов) были освобождены от уплаты налогов как неимущие. Вызванная нищетой мелких крестьян узость внутреннего рынка тормозила переход французской промышленности к крупному фабричному производству и замену дешевого ручного труда машинной, техникой. Мелкой крестьянской собственности соответствовали, таким образом, медленные темпы индустриализации страны.

Помимо указанных выше причин, промышленный переворот во Франции тормозили господство финансовой аристократии и проводившаяся ею экономическая политика. Высокие таможенные пошлины на иностранный уголь и металл, установленные в интересах крупнейших владельцев копей, металлургических заводов и владельцев лесов, сохраняли на внутреннем рынке искусственно вздутые цены на железо, уголь и машины, что задерживало их внедрение в различные отрасли хозяйства. Благодаря этим пошлинам железо во Франции было втрое дороже, чем в Англии. Переплачивая за уголь и железо, фактически все отрасли французской промышленности вынуждены были платить своего рода дань кучке «промышленных феодалов» в лице шахтовладельцев, металлозаводчиков и лесовладельцев. Не меньший вред развитию промышленности причинял расцвет банковских спекуляций и биржевой игры, поощряемой господством финансовой аристократии. Капиталы буржуазии и помещиков отвлекались от промышленности в финансово-кредитную область, в биржевую спекуляцию, в различные ценные бумаги и облигации государственных займов, в ипотеки. Эти ростовщические черты французского капитализма также замедляли ход промышленного переворота в стране.

Положение рабочего класса. Во Франции промышленная революция сопровождалась, как и в Англии, резким ухудшением положения рабочего класса. Наличие массы безработных из разоряемых крупным капиталом ремесленников и деревенских бедняков способствовало снижению заработной платы. Ежедневное потребление хлеба и мяса в Париже на душу населения уменьшалась из года в год. Около 1/10 всего населения столицы числилось в списках получающих вспомоществование церковной и общественной благотворительности. В районах фабричной промышленности дело обстояло еще хуже. В центре хлопчатобумажной промышленности — городе Лилле прядильные фабриканты заставляли рабочих оплачивать расходы по введению машинного оборудования. Из мизерной зарплаты рабочих-прядильщиков ежемесячно делались вычеты на оплату стоимости новых машин, вводимых якобы для облегчения труда рабочих. Рабочие жили в мрачных грязных трущобах, нередко даже в погребах и землянках. Продолжительность рабочего дня ремесленного рабочего в большинстве случаев была равна 13—15 часам, а на текстильных фабриках она доходила до 16—18 часов. Даже в шахтах и рудниках рабочие работали по 14 часов в сутки. Эксплуатация детского труда была почти безграничной — подростки работали по 12 часов; на фабриках широко применялся труд детей младшего возраста. Особенно велики были страдания рабочих в периоды промышленных кризисов перепроизводства, когда резко увеличивалась безработица.

При Июльской монархии в силе оставалось свирепое антирабочее законодательство времен французской революции XVIII в. и наполеоновской империи, запрещавшее профсоюзные рабочие организации и стачки.

Лионские восстания рабочих 1831 и 1834 гг. и республиканское движение. При Июльской монархии на первый план выступили противоречия между трудом и капиталом. Рабочее движение стало грозной для буржуазии силой. Первым самостоятельным выступлением французского пролетариата было рабочее восстание в 1831 г. в Лионе. Еще до восстания шла длительная борьба рабочих лионской шелкоткацкой промышленности за повышение заработной платы, заметно упавшей во время недавнего экономического кризиса. После долгих усилий ткачам удалось добиться создания смешанной комиссии из представителей рабочих и предпринимателей-мануфактуристов, которая приняла новый тариф сдельных расценок, несколько повышавший заработок ткачей. Но многие мануфактуристы отказались признать новый тариф. Тогда рабочие устроили 21 ноября 1831 г. на улицах города массовую демонстрацию протеста против нарушения тарифного соглашения. Эта рабочая демонстрация подверглась нападению лионской буржуазной Национальной гвардии: один из ее батальонов из засады обстрелял демонстрантов. Гневное возмущение рабочих этим коварным нападением, накопившаяся ненависть к своим эксплуататорам заставили ткачей взяться за оружие. Вспыхнуло грандиозное рабочее восстание. Над повстанцами развевалось черное знамя с вышитым на нем призывом: «Жить работая или умереть сражаясь!» После трехдневной ожесточенной борьбы рабочие одолели Национальную гвардию, вынудили правительственные войска покинуть город и овладели Лионом. Но использовать свою победу лионские рабочие не смогли — у них не было никакой самостоятельной классовой организации, не было связи даже с соседними промышленными центра-ми. Ряды повстанцев раскалывались наличием среди них мелкобуржуазных соглашательских элементов из числа хозяев мелких мастерских. Рабочие вступили в переговоры с оставшимся в городе префектом и ограничились созданием комиссии для наблюдения за его действиями. При помощи уговоров и посулов префекту Лиона удалось повлиять на руководителей восстания и разъединить их. Когда 3 декабря в Лион вступили войска, посланные правительством на подавление восстания, они не встретили сопротивления, и восстание было подавлено. Но оно показало, что с развитием капитализма борьба между пролетариатом и буржуазией стала выдвигаться на первое место и что на арену истории выступила новая общественная сила — рабочий класс.

5 июня 1832 г. в Париже также вспыхнуло республиканское восстание, в котором приняли участие рабочие. В рабочих кварталах были построены баррикады, и на них впервые взвилось красное знамя, .ставшее с тех пор символом борьбы трудящихся за свое освобождение. На другой день баррикады были разбиты пушечными ядрами, войска подавили восстание. Около сотни республиканцев забаррикадировались в древнем монастыре Сен-Мери и сражались до последней капли крови. Защитники второго этажа, не желая сдаться, покончили с собой, и ворвавшиеся солдаты овладели комнатой, наполненной трупами.

В апреле 1834 г. в Лионе произошло второе рабочее восстание. Толчком к нему послужил судебный процесс над организаторами незадолго до того происходившей стачки лионских ткачей против нового уменьшения расценок. На этот раз восстание с самого начала приняло не только экономический, но и политический характер: рабочие требовали установления республики. Это был результат роста сознательности лионских рабочих и деятельности среди них левых республиканцев. Повстанцы возвели баррикады, укрепились в каменных зданиях и подняли красные и черные знамена. Шесть дней, с 9 по 15 апреля, в городе шли ожесточенные бои. Войска вели артиллерийский огонь, от которого вспыхнули пожары, уничтожавшие целые кварталы, и взрывали дома. Обороной главного опорного пункта повстанцев руководил бывший матрос республиканец Лагранж. Восстание была потоплено в крови — число убитых рабочих и членов их семей составило около 800 человек. Лионское восстание нашло отклики и в других рабочих центрах — Сент-Этьенне, Гренобле и других.

13 апреля поднялось республиканское восстание в Париже. На улицах столицы были сооружены сотни баррикад, за которыми сражались несколько тысяч повстанцев. Войска, действовавшие по приказу упомянутого уже либерального историка времен Реставрации министра внутренних дел Тьера, расправились с повстанцами с чудовищной жестокостью. В некоторых домах на улице Транснонен вырезали даже женщин и детей. Подростков убивали, чтобы они не выступали мстителями за своих отцов. Правительство организовало судебный процесс над республиканцами, окончившийся свирепыми приговорами, вынесенными 167 человекам. Многие были осуждены на вечную ссылку.

Воспользовавшись покушением бонапартиста Фиески на жизнь короля Луи-Филиппа и страхом буржуазии перед революционным движением, правительство в сентябре 1835 г. добилось принятия Законодательным корпусом запретительных законов о печати. Большинство республиканских газет подверглось репрессиям. Левые республиканцы перешли к подпольной революционной деятельности. В то же время умеренные буржуазные республиканцы отказались от революционных методов борьбы и перешли к пропаганде своих идей в рамках легальной печати. Революционное республиканское движение с этого времени стало принимать преимущественно пролетарский характер.

Новая история. Часть первая. 1640-1870. Под ред. А.Л. Нарочницкого. М., 1978, с. 287-292.