Русское государство в конце XV — первой трети XVI века

Русское государство в конце XV — первой трети XVI века

Завершение объединения русских земель. Международное положение России в конце XV — первой трети XVI века

Централизация государственного аппарата в конце XV и начале XVI века

В конце XV — начале XVI века центральный и местный государственный аппарат сохранял ещё ряд черт старой дворцово-вотчинной системы управления, характерной для периода феодальной раздробленности. Сколько-нибудь прочное объединение Северо-Восточной Руси в единое государство было невозможно без дальнейшей централизации этого аппарата. Проведение её развернулось уже в конце XV — начале XVI века, т. е. вскоре после того, как в основном были объединены русские земли под главенством Москвы. В борьбе за укрепление Русского государства великокняжеская власть опиралась на растущее дворянство и использовала поддержку городов.

В составе России конца XV — XVI веке ещё существовали отдельные земли, частью даже княжества, сохранявшие свои особенности в управлении, — удельное княжество Волоцкое, полусамостоятельное Рязанское княжество и Псковская феодальная республика. В 1504 г. даже были созданы новые, уделы — Дмитровский, Калужский, Угличский и Старицкий для младших сыновей Ивана III. Эти и некоторые другие, более мелкие княжества представляли собою прямое наследие периода феодальной раздробленности. Удельно-княжеские дворы не раз на протяжении XVI века делались очагами феодальных смут. Их ликвидация являлась важной задачей великокняжеского правительства, разрешённой в начале века.

Верховную власть в Русском государстве конца XV — начала XVI века осуществляли великий князь, авторитет которого постепенно возрастал, и Боярская дума. Будучи советом представителей феодальной аристократии, Боярская дума по существу значительно ограничивала власть великого князя. Без совета с боярами великий князь обычно не принимал решений по важнейшим вопросам, касавшимся законодательства, внешнеполитических сношений и суда. Порядок назначения в Думу, как и вообще на высшие судебно-административные должности, определялся системой местничества, т. е. положением феодала на сословно-иерархической лестнице, которое зависело прежде всего от знатности «рода», частично от «выслуги» самого феодала и его предков. Всё это приводило к засилью представителей феодальной аристократии в правительственном аппарате. Боярская дума состояла обычно из сравнительно небольшого числа бояр и окольничих (к концу 1533 г., например, в её составе было 12 бояр и 3 окольничих), происходивших, как правило, лишь из среды чернигово-северских князей (Глинские и др.) и «гедиминовичей» — потомков литовского великого князя Гедимина (Бельские и др.), либо из ростово-суздальских княжат (Ростовские, Шуйские и др.), либо, наконец, из старомосковского боярства (Морозовы, Воронцовы, Захарьины-Юрьевы). Кичливая феодальная знать вела постоянную борьбу за чины и звания.

Стремясь ослабить аристократический состав Боярской думы, Иван III (1462— 1505) и Василий III (1505—1533) стали привлекать к участию в её заседаниях дьяков, ведавших делопроизводством Думы и получивших позднее название «думных дьяков», а также наиболее преданных великому князю дворян, которые впоследствии именовались «думными дворянами». Однако в конце XV — начале XVI века в целом Дума ещё представляла собою орган власти крупной земельной аристократии, выступавшей против дальнейшей централизации государственного аппарата.

Основой формирования исполнительных учреждений стали великокняжеский дворец во главе с дворецким и казна во главе с казначеем. Дворец управлял прежде всего личными великокняжескими землями, казна была государственной канцелярией. К числу важнейших дворцовых чинов в начале XVI в. принадлежали также «конюший», «кравчий» (подносивший во время пиров великому князю чаши с напитками), «оружничий» (ведавший огнестрельным оружием и его изготовлением) и др. Дворцовые чины обычно получали нетитулованные представители старомосковского боярства, издавна связанного с великокняжеским двором. Одним из средств обеспечения этих дворцовых чинов были «кормы», сбиравшиеся с «путей», т. е. специальных подведомственных им территорий.

Практическую работу в государственных учреждениях в значительной степени осуществлял дьяческий аппарат казны, формировавшийся главным образом из дворян. Казначей ведал государственными финансами, являлся хранителем государственного архива. Вместе со своим помощником — печатником (хранителем великокняжеской печати) он принимал участие в организации дипломатической службы. С конца XV в. в составе казны уже начали выделяться специальные дьяки, которым поручались определённые отрасли управления. Так, в связи с широкой организацией в стране ямской службы (службы связи и перевозок казённых грузов) появились ямские дьяки, в связи с развитием поместной системы — поместные дьяки и т. д. Из состава Боярской думы также начинают выделяться особые комиссии из бояр и дьяков, ведавшие отдельными отраслями управления (например, посольские комиссии, «бояре, которым разбойные дела приказаны», и т. п.). Начавшееся обособление отдельных отраслей центрального управления свидетельствовало о зарождении новой системы управления, получившей впоследствии название приказной.

В конце XV — начале XVI века происходили существенные изменения и в составе вооружённых сил. Основной частью русского войска оставалась дворянская конница. Вместе с тем в связи с распространением огнестрельного оружия — «пищалей», овладение которым требовало специальных навыков, в начале XVI века появились отряды пищальников, набиравшиеся из среды посадских людей. Отряды пищальников явились зародышем постоянного войска на Руси. Возросло также значение артиллерии («наряда»). Изготовлением пушек и пищалей занимался специальный Пушечный двор в Москве. Постепенно в военных действиях всё большее участие начинает принимать «посошная рать», т. е. пешее ополчение, набиравшееся из крестьянского и посадского населения. Авангардом русских вооружённых сил, выдвинувшихся в южные степи, стали конные отряды («станицы») казаков, которые несли дозорную службу.

С конца XV века происходит перестройка и местного управления. Система кормлений, существовавшая в период образования Русского централизованного государства, в первой половине XVI века постепенно изживает себя. Получение наместниками и волостелями «кормов» (денежных и натуральных поборов) непосредственно с подведомственного им населения открывало простор для всяческих злоупотреблений властью и не позволяло сосредоточить финансы в великокняжеской казне. Крупнейшие наместничества находились в руках феодальной знати, не склонной поступаться своими правами и привилегиями. Стремясь ограничить власть наместников и волостелей, великокняжеское правительство с конца XV века всё чаще и чаще выдаёт местным землевладельцам, посадскому населению и черносошному крестьянству специальные уставные грамоты, содержащие регламентацию поборов в пользу наместников и волостелей. Срок пребывания на наместничестве постепенно сокращался и в первой половине XVI века обычно не превышал одного года.

Ограничение власти наместников было сопряжено с увеличением политического влияния дворянства на местах и с дальнейшей централизацией местного управления. С начала XVI века постепенно вводился институт городовых приказчиков, в руки которых передавалась административно-финансовая власть в городами относившихся к ним уездах. Городовые приказчики ведали строительством городских укреплений, распоряжались организацией материального обеспечения обороны городов, собирали ряд податей с населения (ямские деньги и пр.). Появление городовых приказчиков, набиравшихся из мелкого дворянства, знаменовало новое ограничение власти наместников и укрепление политических позиций дворянства на местах.

Судебник 1497 года

Процесс централизации государственного аппарата нашёл отражение и в законодательстве. В 1497 г. был составлен Судебник — первый кодекс Русского централизованного государства. Судебник не только являлся обобщением правовых норм, существовавших до этого в отдельных феодальных центрах, но и представлял собою новый этап в развитии общерусского феодального права. Основная часть статей Судебника касалась упорядочения судопроизводства и судоустройства Русского государства. В нём регламентировался порядок деятельности центральных судебных органов, находившихся в руках боярства. Судебные функции наместников ограничивались благодаря введению обязательного участия в наместничьем суде представителей верхов посадского населения и черносошного крестьянства. Защищая интересы господствующего класса, Судебник вводил тяжёлые наказания (смертную казнь) за убийство господина и вообще за деяния, совершённые «ведомыми лихими людьми», к числу которых могли быть отнесены все выступавшие против феодального правопорядка. Специальной статьёй суживалось право крестьянского «выхода». Отныне крестьянин мог покинуть своего господина только раз в году (за неделю до и после Юрьева дня осеннего, т. е. 26 ноября), уплатив ему «пожилое» (плату за пользование двором). В этом постановлении нашла яркое отражение крепостническая сущность законодательства феодальной эпохи, когда все законы «сводились в основном к одному — удержать власть помещика над крепостным крестьянином» *.

Кодификация норм феодального права в свою очередь содействовала дальнейшей централизации государственного управления и способствовала борьбе со своеволием феодальной аристократии.

Укрепление великокняжеской власти

Об укреплении самодержавной власти русских государей свидетельствовала торжественная церемония венчания «шапкой Мономаха» внука Ивана III Дмитрия (сына умершего наследника Ивана Ивановича Молодого), состоявшаяся в Успенском соборе в феврале 1498 г. За Дмитрием отныне было закреплено звание великого князя Владимирского и наследника русского престола. Венчание Дмитрия шапкой, якобы полученной Владимиром Мономахом от византийского императора, отражало рост международного престижа России.

В связи с этим событием сложилось особое публицистическое произведение — «Сказание о князьях Владимирских», в котором излагались официальные политические идеи. В «Сказании» рассказывалось о происхождении русских князей от римского императора Августа. Московские государи рассматривались в «Сказании» как непосредственные преемники киевских князей и наследники византийских императоров. «Сказание» служило целям идеологического обоснования самодержавной власти московских государей. Вместе с тем оно обосновывало право московских государей на воссоединение земель, входивших ранее в состав древнерусского государства. Аналогичные задачи преследовали и другие публицистические произведения, появившиеся в конце XV — начале XVI века. Так, в повести о Вавилонском царстве развивалась идея преемственности власти византийских монархов от правителей Вавилона, а в дополнениях к повести сообщалось о передаче византийским императором Львом знаков царского достоинства Владимиру Мономаху.

Укреплению великокняжеской власти ожесточённо сопротивлялась боярская оппозиция, недовольная ростом самодержавия. К концу XV века при дворе Ивана III сложились две группировки, между которыми шла борьба за власть. Одну из них возглавлял сын Ивана III — Василий и его мать Софья Палеолог, опиравшиеся, по-видимому, на широкие круги дворянства, другая концентрировалась вокруг малолетнего Дмитрия и его матери Елены, дочери, молдавского господаря Стефана Великого. Вероятно, к этой группировке принадлежали видные представители боярства — князь Семён Ряполовский, князья Иван и Василий Патрикеевы, посольский дьяк Фёдор Курицын и др. В 1499 г. князь Семён Ряполовский был казнён, а Иван и Василий Патрикеевы насильственно пострижены в монахи (последний — под именем Вассиана). Окончательное падение Дмитрия-внука произошло в 1502 г., когда он был заточён в темницу, а Василий Иванович провозглашён наследником престола. Основная причина опалы Дмитрия заключалась в связях его окружения с княжеско-боярской оппозицией. Падению Дмитрия-внука содействовала близость Елены Стефановны и Фёдора Курицына к московскому кружку еретиков, тогда как Василия Ивановича и его окружение поддерживала официальная церковь.

Примечания

* В. И. Ленин, О государстве. Соч., т. 29, стр. 445

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том IV. М., 1958, с. 468-472.