Пномпень (Литвинов, 1976)

Пномпень — столица Камбоджи, крупнейший политический, культурный и промышленный центр страны. Город занимает территорию около JO квадратных километров. Население составляло около 600 тысяч человек. Пномпень расположен на восточном берегу Меконга, у его слияния с рекой Тонлесап, на почти совершенно ровной, весьма незначительно поднятой над уровнем моря местности. Самая высшая точка города — искусственно насыпанный холм под названием Пном Дон-Пень. Пномпень имеет многовековую историю.

Счастье вдовы Пень

Пномпень, как гласит легенда, стал столицей не случайно, а по предзнаменованию свыше. Ниспослано было это предзнаменование в виде нескольких статуэток Будды, принесенных Меконгом в ветвях огромного дерева. Это случилось во время высокой воды. На счастье, на берегу сидела дон Пень, то есть вдова по имени Пень, чей дом стоял неподалеку, на крутом берегу реки. Увидев дерево, вдова, не мешкая, кликнула соседей и с их помощью на лодках отбуксировала его к берегу. Интуиция не обманула тетушку Пень: в ветвях дерева было обнаружено целых пять статуэток Будды — одна каменная и четыре бронзовые. Счастью вдовы не было границ. Она сразу поняла, что это знак, которым боги решили отметить ее праведную жизнь, поручив ей свершить нечто важное и значительное. Вдова бережно перенесла статуэтки к дому, насыпала под ними, как предписывал обычай, небольшой земляной холм, тут же заказала домашний алтарь, на который, как только он был готов, и водрузила спасенные ею изображения Будды.

Весть о чуде облетела все окрестности, и к дому вдовы потянулись люди. Каждый старался подсыпать хоть немного земли под священный алтарь. Так холмик начал расти. Он получил имя холма вдовы Пень, что по-кхмерски звучало как Пном- 

[35]

Дон-Пень. Под этим названием он и стал известен всей округе.

Легенда, связанная с Пномпенем, имеет под собой реальную историческую почву. Однако при проверке исторических фактов оказалось, что рассказывает она не о возникновении города (поселка), а о рождении его названия.

Легенда говорит о том, что место на слиянии Меконга с Тонлесапом не было пустынным. И заселено оно, видимо, было кхмерами с незапамятных времен: уж очень удобно оно и для земледелия, и для рыбной ловли, и для торговли.

Даже статуэтки Будды, застрявшие в ветвях большого дерева, не выдуманы. Установлено, что они могли быть смыты потоком, разрушившим в 1372 году во время разлива Меконга одну из пагод в Лаосе.

Все это случилось в 1372 году, 19 лет спустя после первого в истории Ангкорской империи захвата Ангкора чужеземцами и ровно за 60 лет до того, как первый камбоджийский король Понья Ят, не выдержав семимесячной осады сиамцев, сдал Ангкор и решил навсегда покинуть места былой славы кхмеров, которые уже не мог ни удержать, ни защитить. Паника в королевском дворе была настолько большой, а разгром, учиненный сиамцами кхмерской армии, столь сокрушительным, что Понья Ят, почти не задерживаясь, с севера страны спустился далеко на юг.

Двигаясь вниз по течению реки Тонлесап, он наткнулся в один прекрасный день на большое село, защищенное с севера Меконгом. Это было село Пхном-Дон-Пень. Королю понравилось местоположение большого торгового села, а услышанная им история о божественном знаке, котором оно было некогда отмечено, окончательно склонила его к тому, чтобы основать здесь новую столицу Камбоджи. Вскоре на берегу реки появился королевский дворец с пагодой и еще шесть пагод для горожан. Город обнесли земляным валом.

Однако столицей Пномпень оставался сравнительно недолго. Уже в начале XVI века король Анг-Чанг снова перенес столицу на север, в город Ловек. За всю историю послеангкорской Камбоджи это был единственный король, в чье правление в стране установился относительный порядок, прекратились междоусобицы и, по свидетельству местных хроник, наблюдался значительный подъей в экономической и культурной жизни страны.

Однако подъем вскоре закончился. При преемниках Анг-Чанга Камбоджа снова начала слабеть, сиамцы по-прежнему продолжали вторгаться на ее территорию и наконец в 1594 го-

[36]

ду захватили Ловек. Это случилось при короле Сатхе. Сам Сатха вместе со своим двором бежал из осажденного города в Лаос. Оборону Ловека возглавил его младший брат Сорьонор, решивший всеми силами отстоять этот последний оплот Камбоджи. Но силы были неравны. Ловек пал. Правда, кхмерские хроники рассказывают, что причиной этого была не столько слабость, сколько алчность защитников. Согласно одной версии, король Сиама приказал стрелять из пушек, заряженных серебряными монетами. Увидев дождь серебра, сыпавшийся на осажденный город, защитники бросились собирать монеты, а сиамские войска в это время проникли в город. Есть и другая версия. Ловек был окружен густыми зарослями бамбука, в которых защитники устраивали удобные засады. Сиамцы, идя на приступ, каждый раз встречали достойный отпор противника, надежно скрываемого бамбуковыми зарослями. Тогда-то они и решили прибегнуть к хитрости: стали обстреливать чащу серебряными монетами, после чего сняли осаду и демонстративно ушли. Камбоджийцы, чтобы собрать монеты, моментально срезали бамбук. Подступы к городу были освобождены от естественной защиты, и сиамцы легко овладели им. Как бы то ни было, но сиамцы в январе 1594 года овладели Ловеком. Город был разграблен до основания, а затем сожжен. Королевская сокровищница, священные книги, хроники, книги Законов были уничтожены или вывезены в тогдашнюю столицу Сиама Аютию. Защитник города Сорьопор вместе с оставшимися в городе другими ближайшими родственниками короля был взят в плен и вывезен в Сиам. Та же участь постигла жителей города. Многие из них умерли по дороге.

Двадцать с лишним лет Камбоджа не имела постоянной столицы. Известно, что королевские резиденции находились и в Срейсантхоре, и в Бадбуре к югу от озера Тонлесап.

В 1620 году при короле Чей Четха II (1618—1625 годы) кхмеры окончательно решили оставить район Великого озера (Тонлесана) и основать столицу в южной части страны. Но на этот раз выбор пал не на Пномпень, считавшийся, вероятно, к тому времени легкодоступным для врагов, а на Удонг, расположенным километрах в тридцати от Пномпеня.

Удонг — идеальное место для обороны. Это довольно высокая одиночная гора, окруженная со всех сторон болотистой равниной, густо покрытой лесом и бамбуковыми зарослями. Здесь и была выстроена новая столица.

Удонг оставался столицей гораздо дольше, чем Пномпень,— около 300 лет — и на протяжении всего этого периода не раз 

[37]

доказывал правильность выбора, сделанного королем Четха II, удачно отражая осады иноземных захватчиков.

Пномпень же оставался крупным торговым центром страны, население которого намного превышало численность жителей столицы.

И только в 1866 году, три года спустя после провозглашения Францией своего протектората над Камбоджей, столицу снова перенесли в более удобно географически расположенный Пномпень.

Для простых кхмеров перенос столицы был обоснован, конечно, не новым положением Камбоджи, положением колонии могущественной европейской державы,— колонии, где королевская власть во многом становилась номинальной, а все тем же предзнаменованием свыше. Чтобы, паче чаяния, в этом никто не усомнился, холмик, где стоял алтарь вдовы Пень, был значительно надсыпан, и на нем вместо алтаря сооружена большая ступа, которую было видно из любой точки города.

К ступе ведет широкая каменная лестница, по обеим сторонам которой спускаются огромные мифические змеи — наги, выполненные из красного камня. Довольно обширная площадка вокруг священной ступы издавна была излюбленным местом «предсказателей судьбы». У каждого из них было строго определенное место, каждый обставлял это священнодействие по-своему, у каждого, вероятно, была соответствующая квалификации такса за гадание и составление гороскопов. Одни раскладывали очень немудреный реквизит на специальных столиках, некоторые имели для себя и клиентов стулья, другие довольствовались одним стулом, третьи обходились циновкой. Как и все гадальщики, местные «предсказатели» рассказывали о прошлом в общих чертах, но очень подробно и уверенно говорили о будущем. Гадали по руке, по чертам лица, по специальным таблицам. Как правило, выглядели «предсказатели судеб» аскетично, хотя и зарабатывали порядочные деньги на желании соотечественников и иностранцев заглянуть в будущее.

На столиках наиболее высокооплачиваемых «предсказателей» нередко рядом с таблицами, испещренными загадочными знаками, можно было увидеть транзисторный приемник самой последней марки — вещь, надо сказать, малодоступная даже для средней руки служащих. Такие «предсказатели» хорошо ориентировались в экономической и политической жизни страны, знали о происходящих в ней социальных процессах и пользовались вполне современной терминологией. Некоторые могли даже объясниться на французском языке. Одним словом, это отнюдь не невежественные люди. 

[38]

«Предсказатели судеб» и составители гороскопов всегда пользовались в Камбодже большим уважением и почетом. К их услугам прибегали очень и очень многие. Достаточно сказать, что в Пномпене не было ни одной газеты, которая не отводила бы значительного места на своих страницах гороскопам. Они ежедневно публиковались даже в правительственной, выходящей на французском языке газете.

Однажды редакция решила прекратить их публикацию, сразу посыпались возмущенные письма подписчиков, а розничная покупка газет тотчас же резко упала. И естественно, гороскоп тотчас же снова занял свое место на страницах газет.

[39]

Цитируется по изд.: Литвинов И. Кампучия – страна кхмеров. М., 1976, с. 35-39.