Израиль на 1959 год: «импортированный» капитализм

1

Одна из самых маленьких стран мира стала в наше время одним из самых опасных очагов агрессии на Ближнем и Среднем Востоке. Жителей Израиля насчитывается около 2 млн., арабов — около 80 млн., в 40 раз больше. Площадь Израиля составляет 20,7 тыс. кв. км, площадь арабских стран — 11,3 млн. кв. км, в 540 раз больше. И тем не менее Израиль, существование которого насчитывает немногим более десятка лет, ведет агрессивную политику, угрожая арабским народам.

Осенью 1956 г., за день до начала суэцкой авантюры Англии и Франции, Израиль бросается на Египет. Как обнаруживается впоследствии, израильские войска действуют в качестве наемников западных держав, заключивших с правительством Бен-Гуриона тайную сделку. Агрессия против Египта заканчивается провалом, но в Тель-Авиве не успокаиваются. В 1957, 1958, 1959 гг. продолжается та же игра с опием. Из Англии, Соединенных Штатов, Франции и Западной Германии в Израиль не[1]прерывно ввозится оружие; проектируется создание на его территории площадок для запуска атомных и управляемых снарядов американского изготовления. В Тель-Авиве предвещают заключение военного союза между Израилем и Францией, идут разговоры о секретном военном сотрудничестве между Израилем и Турцией. Израильское правительство сопротивляется превращению Ближнего и Среднего Востока в безатомную зону, возражает против идеи соглашения между четырьмя вели-

[03]

кими державами об отказе от применения силы в этом районе, стремится приковать свою страну к военной машине НАТО. Израильская экстремистская пресса изо дня в день нападает на арабские страны, требует применения против них политики «с позиции силы», славословит французских колонизаторов в Алжире.

В июне 1958 г. начинается англо-американская вооруженная интервенция в Ливане и Иордании. Нефтяные короли Запада пытаются во второй раз силой покончить с «арабским вопросом». В этот момент Израиль вновь затевает интриги против арабов. Его территория превращается в воздушный коридор для пере[1]броски войск интервентов и снаряжения. Бен-Гурион дает безоговорочное разрешение на полеты английских и американских военных самолетов через территорию Израиля. Английская авиация направляется в Амман, сто[1]лицу Иордании, по трассе Кипр — Тель-Авив. Американские танки выгружаются в израильском порту Злате. Израильские войска стоят наготове у границ Ливана.

Все это происходит в дни, когда международная атмосфера накалена до предела. Тогда же официальные лица Израиля выступают с угрозами захвата западной части Иордании. В момент, когда в Багдаде рушится колониальная Бастилия, в Тель-Авиве открыто предлагают американо-английским монополистам сделать из Израиля последний оплот империализма на Арабском Востоке.

В апреле 1959 г. правительство Бен-Гуриона внезапно дает по радио приказ о призыве резервистов; распускаются слухи о начале всеобщей мобилизации. Тон израильской печати по адресу арабских стран становится настолько угрожающим, что в дипломатических кругах опасаются военного конфликта. Сионистский лидер Бернштейн публично выступает с призывом отправить израильскую армию во второй раз в поход против ОАР к Суэцкому каналу. Другой израильский политик Бегин требует включения в состав Израиля территорий, принадлежащих Иордании.

Откуда такая ни с чем не соразмерная воинственная прыть? Страна, представляющая собой узкую полоску приморской территории шириной от 15 до 60 км, становится чем-то вроде бочонка с динамитом, с помощью которого на Ближнем Востоке хотят произвести взрыв —

[04]

взрыв, в результате которого, вне всякого сомнения, прежде всего пострадало бы само государство Израиль.

Что толкает Израиль на этот зловещий путь?

Как и все народы, израильский народ хочет мира и ненавидит войну. Но не народ диктует политику этого маленького государства. На путь авантюр, в зону огня страну ведут другие силы. Это — экстремистские представители нового, созданного за одиннадцать последних лет, израильского капитализма, представляющего собой довольно необычное явление.

Накануне второй мировой войны территория Израиля, в то время подвластная Англии, была населена 1 млн. арабов и 400 тыс. евреев. Две трети всего населении проживало в деревнях. Большинство арабов состояло из беднейших крестьян-феллахов, арендовавших землю у помещиков за дань, доходившую до 75% урожая. Ростовщикам феллахи платили до 100% за каждый заем. Остальные арабы принадлежали к мелким ремесленникам. Еврейское население было занято в сельском хозяйстве, торговле и мелкой обрабатывающей промышленности. Общее число рабочих в обрабатывающей промышленности в 1935 г. не превышало 25 тыс. Палестина того времени — полуфеодальная, аграрная страна, маленькое звено в огромной колониально-имперской цепи Англии.

После мая 1948 г., когда Израиль стал самостоятельным государством, в стране был искусственно произведен своеобразный социально-экономический переворот. Произошло следующее. Правящие сионисты, во-первых, насильно изгнали или заставили бежать из Израиля свыше 800 тыс. арабов. Во-вторых, они ввезли в страну 1 млн. еврейских иммигрантов, часть которых стала рабочими в сельском хозяйстве, а другая часть влилась в ряды промышленного пролетариата. Свыше 70% еврейского населения теперь живет в городах. В-третьих, сионисты ввезли в Израиль из-за границы, главным образом из Соединенных Штатов, капитал в размере 2550 млн. долл.1 Это оказалось решающим.

Так был построен новый, сионистский капитализм: за счет арабов -феллахов, трудом обездоленных евреев[1]

_____

1. Сообщение израильского министра финансов в парламенте в январе 1958 г.

[05]

иммигрантов, в кредит от Уолл-стрита и банкиров всего капиталистического мира. Колониальная полуфеодальная страна стала полуколониальной страной с насаждаемым на чужие деньги капитализмом. На Ближнем Востоке возникло новое государство с правящей буржуазией, реакционными партиями, полицией, армией и воинствующими, агрессивно настроенными политиками. Израильскому народу этот импортированный капитализм обошелся очень дорого.

2

Государство Израиль было создано на два с половиной миллиарда долларов, переведенных на счет сионистов из-за границы. Исходя из нынешнего числа еврейских жителей страны, на каждого израильтянина пришлась «помощь» в размере почти 1500 долл. — сумма огромная. Но все дело в том, что эти деньги предназначались не для простых людей в Израиле. Львиная доля была растрачена на оплату военных авантюр. С первого же дня создания своего миниатюрного государства сионизм превратился в агрессивный милитаризм. Расходы на армию и полицию временами фактически поглощали в Израиле до 60% государственного бюджета. Одна лишь синайская кампания против Египта в 1956 г. стоила стране четверть миллиарда долларов — в два с половиной раза больше того, что она получила в этом году за весь свой экспорт. С 1956 по 1959 г. военные рас[1]ходы были вновь увеличены вдвое. В настоящее время эти расходы составляют в Израиле более высокую долю национального дохода, чем в США. Как может молодое, только вступающее в жизнь государство строить свое существование на основе таких безумных затрат на военные цели? На этот вопрос не ответил еще ни один сионист.

Остаток денег из-за границы был израсходован главным образом на создание буржуазного государственно[1]го аппарата и на финансирование частного капитала и вновь создаваемого государственного сектора хозяйства. 

Какую же экономику построили сионисты в Израиле?

Число промышленных рабочих в стране составляет в настоящее время 140 тыс., увеличившись с 1935 г. почти в 6 раз. Но в основном речь идет о легкой, обрабаты-

[06]

вающей промышленности, производящей средства потребления — текстильные и кожевенные изделия, пище[1]вкусовые и табачные продукты, фармацевтику, бумажные товары и т. д. За исключением химической промышленности, созданной на основе калийных солей Мертвого моря, электропромышленности, использующей гидроэнергию реки Иордан, и нефтепромышленности, добывающей не более 7—9% нужной стране нефти, крупной индустрии в Израиле почти нет. Иными словами, его экономика не обладает настоящим, твердым фундаментом. Те, кто «накачивает» Израиль долларами, предпочитают сами наживаться на ввозе средств производства и сырья в страну, нежели способствовать подлинному развитию израильской экономики.

Создается поистине катастрофическое и притом хроническое несоответствие между импортом и экспортом. Израиль не в состоянии платить хотя бы за малую часть того, что покупает. За первые десять лет существования государства его экспорт составил не более 715 млн. долл., тогда как импорт достиг 3170 млн. долл., превысив экспорт более чем в 4 раза. За то же время дефицит торгового баланса перевалил за 2,5 млрд, долл., дефицит платежного баланса — за 3 млрд.

Израиль уже заражен хронической инфляцией, разъедающей доходы населения. Со дня его создания по1958 г. количество платежных средств в обращении возросло в 6 раз, индекс цен — в 3 раза. Израильский фунт обесценился за это время не менее чем в 7 раз 1. В 1959 г. Израиль по уровню дороговизны вышел на первое место среди капиталистических стран. Головокружительный рост цен продолжается.

Также неуклонно растут и налови. Только с 1955 по 1959 г. прямые налоги в Израиле возросли на 102%, косвенные — на 136%. Всю тяжесть налогового бремени несет на себе трудящееся население — вчерашние иммигранты. Правительство фактически не только освобождает крупных капиталистов от уплаты налогов, но даже доплачивает им сотни миллионов фунтов в виде займов и дотаций.

Трудящееся население с трудом сводит концы с концами. За 10 лет существования Израиля доля заработ-

______

1. Заявление коммунистического депутата Моше Сне в израильском парламенте в феврале 1958 г.

[07]

Ной платы в национальном доходе сократилась с 55 до 34,4%. Согласно официальным данным, заработок трех из четырех рабочих ниже прожиточного минимума для семьи. В 1958 г. 16% всех жителей страны жило пособиями. По выражению советника ООН профессора Клейна, эти люди не умирали внезапно от голода, но «шли медленно навстречу смерти». От одной пятой до одной четвертой части рабочих в Израиле временно или постоянно не имеют работы.

Так идет дело из года в год. Растущая на долларовых дрожжах легкая промышленность не обеспечивает платежеспособности экономики Израиля. Не может сделать это и зависимое от импортного оборудования сельское хозяйство, на долю которого, по официальным данным 1955 г., приходится не более 13,6% национального дохода. При этом продукция сельского хозяйства обеспечивает в среднем всего лишь две трети, а в отношении такого важного продукта, как хлеб — не более 12% потребностей страны. В настоящее время в Израиле обрабатывается не более одной пятой всей территории и только одна треть этих земель, опаляемых зноем субтропического солнца, орошается. Занятое финансированием военных авантюр, правительство не в состоянии поставить на ноги сельское хозяйство.

Вывод ясен. Экономически сионистский капитализм в его нынешней форме просто-напросто нежизнеспособен. Он может существовать лишь на чужие средства. Нынешняя система срывает развитие экономики, хотя бы нормального капиталистического типа. Задолженность страны беспрерывно растет. Тем не менее импорт иностранного капитала форсируется без передышки. В государстве сионистов этот импорт обеспечен специальным государственным законом.

Еще в 1950 г. кнессет (израильский парламент) принял закон о поощрении иностранных капиталовложений. Пошлины для иностранных капиталистов, импортирующих в Израиль оборудование и сырье, были отменены. Зарубежным предпринимателям было разрешено не платить налоги за собственность в течение пяти лет; они были освобождены и от уплаты налогов за часть прибыли. При этом иностранцам было присвоено право вы[1]возить из страны в чужой валюте ежегодно 10% своих капиталовложений в качестве барыша. Иностранным

[08]

предпринимателям было разрешено ввозить свои собственные машины и обеспечено монопольное право снабжения сырьем из-за границы 1. Обо всем этом израильское правительство договорилось с делегацией 50 американских капиталистов, явившихся в Израиль с обещанием предоставить сионистам в ближайший период миллиард долларов в форме кредита, бон и различных субсидий.

Два года спустя была произведена девальвация израильского фунта, снизившая его стоимость /с 2,80 до 1,40 американского доллара и даже до 1 долл, для операций иностранных капиталистов (с того времени стоимость израильского фунта сократилась до 0,55 долл.). Таким образом, иностранным капиталистам была предоставлена возможность резко сократить свои расходы на заработную плату израильских рабочих. Тогда же американский миллионер Соннеборн, председатель синдиката по продаже израильских бон в Соединенных Штатах, заявил во всеуслышание: Израиль стал «подходящим рынком для капиталовложений». Это означало: сионизм гарантирует своим клиентам не обычную норму прибыли, а колониальную прибыль. Тем самым были открыты все шлюзы на Уолл-стрите. В деловые манипуляции сионистов были вовлечены финансисты, для которых национальные интересы Израиля не стоят ломаного прошв. Речь шла о выгодной спекуляции. Уже в 1951 г. американо-израильская финансовая компания «Лоан корпорейшн» извлекла из своих капиталовложений 48% барыша, американо-израильский синдикат «Бей[1]сайд лэнд компани» — 31 %, американо-израильский банк «Юнион бэнк оф Израил» — 23%.

Это и представляет собой колониальную норму капиталистической прибыли, не уступающую ростовщической норме. На «трансплантации» иностранного, главным образом американского, капитала в Израиль, с расчетом на такую норму и сосредоточена в настоящее время главная экономическая деятельность Международной сионистской организации, превратившейся в своеобразное комиссионное агентство. О том, как пользуются этим агентством бизнесмены из американских сионистов,

_____

1. См. Victor Perlo, Israel and Dollar Diplomacy, New York, 1953, р. 8-11.

[09]

сообщил недавно один из них, Джон Фурман — вице[1]президент американо-израильского синдиката ПЭК.

Вкладчики американского капитала в Израиле, отметил Фурман, «обычно имеют деловой подход к этой проблеме. Что я могу заработать на моих капиталовложениях?.. Какова гарантия безопасности капиталовложений? Каков будет мой доход по сравнению с тем, что я могу получить на те же капиталовложения в своем собственном городе (в Соединенных Штатах. — А. Л.)... Таковы типичные вопросы. Когда предложение связано с серьезными капиталовложениями, он (американский сионист. — А. Л.) сбрасывает свою миску благотворителя и надевает шапку дельца. Он хочет получить удовлетворение по всем пунктам» 1.

И он действительно получает его. В мае 1959 г. израильский министр финансов Эшкол сообщил о новом плане правительства сделать Израиль «самой либеральной страной в мире в отношении общих налоговых уступок вкладчикам капитала и в отношении возможностей для вывоза прибылей в иностранной валюте». На этот раз речь идет уже о том, чтобы разрешить-иностранным капиталистам вывозить всю прибыль из страны и освободить их от уплаты подоходного налога в течение пяти лет. Израиль действительно становится «обетованной страной», но только для иностранных финансистов и спекулянтов. Народ, значительная часть которого состоит из неимущих иммигрантов, все туже затягивает пояс.

В свое время реакционные буржуазные политики Запада любили толковать об «экспорте коммунизма» большевиками. Это, разумеется, была пустая болтовня. Но создание «импортированного» капитализма в Израиле за последнее десятилетие — бесспорный факт.

Кто занимается этим бизнесом?

3

В 1929 г. произошла реорганизация исполнительного комитета Международной сионистской организации. После длительных секретных переговоров комитет слился с группой крупнейших монополистов Соединенных Шта-

______

1. «Israel Economist», November, 1958, р. 189.

[10]

тов, Англии и Германии, до того времени официально стоявших в стороне от сионизма. Объединенная организация, принявшая на себя высшее руководство всеми буржуазно-националистическими еврейскими группировками в мире, получила название Еврейского агентства. Эта организация, тождественная с Международным исполкомом си он, истов, действует по сей день, сотрудничал о правительством Бен-Гуриюна и нередко предрешая его политику. Официально ее резиденцией считается Иерусалим, где в состав Еврейского агентства входит рад лидеров партии Бен-Гуриона Манай и представителей других правящих партий в Израиле. Но часть членов во главе с самим председателем исполкома сионистов постоянно пребывает в Соединенных Штатах Америки.

Стоит напомнить имена тех, кто 30 лет назад произвел за кулисами эту реорганизацию международного сионизма. Председателем Еврейского агентства стал Феликс Уорберг, компаньон влиятельного американо-германского банка «Кун, Леб энд К°». В его руки перешел «административный» контроль над всем аппаратом сионистов. Вторым председателем был назначен глава Имперского химического треста в Англии, монополист динамита и пороха лорд Мелчетт. В Германии финансовое покровительство над сионистами принял на себя Оскар Вассерман, директор связанного с рурскими монополия[1]ми Немецкого банка. Другим руководителем германских сионистов стал известный делец Отто Варбург из американо-немецкого банка Уорбергов.

В ту же группу верховных патронов сионизма включились банкиры Ротшильды, издавна финансирующие как английских, так французских и палестинских сионистов, главный директор англо-голландского нефтяного треста «Шелл» сэр Роберт Уоли Коген, владельцы английского треста универмагов «Маркс энд Спенсер» Зиф, Маркс и Зекер и другие денежные тузы. В ведение Еврейского агентства перешли фонды «Керен кайемет» и «Керен хайесод», за счет которых финансируются сионистские организации и каждый из которых располагает сотнями миллионов долларов. Во главе фонда «Корен хайесод» был поставлен американский банкир Герберт Лимэн, один из лидеров демократической партии, занимавший в предвоенные годы пост губернатора штата

[11]

Нью-Йорк. Другим распорядителем того же фонда был сделан банкир Генри Моргентау, министр финансов в правительстве Рузвельта. Международная сионистская организация «Джоинт» была также поставлена под контроль монополистов; в настоящее время ее председателем является банкир Эдуард Уорберг. Известные лидеры сионистов Вейцман, Бен-Гурион, Соколов и другие оказались на положении прямых уполномоченных этой финансовой знати. В каждой стране капиталистического мира официальные сионистские организации пере[1]шли на иждивение монополистического центра. По сути дела сионизм был куплен банкирами и биржевиками. Что же побудило их в то время, за два десятилетия до создания Израиля, заинтересоваться этим делом? Аппетит к колониальной прибыли. Еще задолго до второй мировой войны по инициативе сионистских бизнесменов начали возникать специальные синдикаты для эксплуатации Палестины.

Руководство вначале принадлежало английским финансистам и спекулянтам, воспользовавшимся политическим господством Англии в старой Палестине. Британские власти раздавали концессии лондонским дельцам; сионисты получали свою долю в качестве компрадоров. В 1929 г. — тогда же, когда Международная сионистская организация перешла в прямое подчинение штабу монополистов, — глава Имперского химического треста лорд Мелчетт, бывший министр, получил от английского правительства богатейшую концессию на добычу поташа из Мертвого моря. Созданный им концерн «Палестайн поташ», стал единственным производителем калийных солей в Британской империи 1. Во главе правления был поставлен бывший английский вице-король Индии лорд Литтон; директорами стали председатель Еврейского агентства Феликс Уорберг, председатель Американской сионистской организации Роберт Сзолд, председатель Германской сионистской организации и главный казначей сионистов Блюменфельд, лидер английских сионистов и член исполкома Международной сионистской организации Зекер и другие. Совместная эксплуатация Мертвого моря объединила британских колониальных набобов, химических монополистов и заправил Между-

______

1. «Anglo-Palestine Year-Book», 1947— 1948, р. 86.

[12]

народной сионистской организации. Поташ обогащал и тех и других.

Еще раньше той же англо-сионистской группировке была передана 70-летняя концессия на монопольное использование гидроэнергии реки Иордан. Тут главой правления был сделан другой бывший вице-король Индии — маркиз Рединг, вскоре ставший английским министром иностранных дел; это был компаньон Мелчетта по Имперскому химическому тресту. Позднее Рединга заменил бывший английский наместник Палестины лорд Сэмюэл. Директорами палестинской электро-монополии «Палестайн электрик» стали банкир и член парламента Джеймс Ротшильд, глава английского электротехнического треста лорд Хирет, лондонский табачный король Бэрон (закадычный друг босса американских желтых профсоюзов Сэмюэля Гамперса) и один из казначеев сионистской организации — Гальперн 1. Главным управляющим был назначен перешедший в английское подданство русский сионист Рутенберг — бывший эсер и сподвижник Керенского, в октябре 1917 г. назначившего его генерал-губернатором Петрограда и начальником охраны Временного правительства в Зимнем дворце. Даже бежавшие из России контрреволюционеры получали свою долю в общем котле. Рутенберг стал «электрокоролем» Палестины — на английские деньги, разумеется. Две созданные англо-сионистами монополии заложили основу колониальному капитализму в феодальной Палестине; впоследствии на их долю приходилось свыше трети всего капитала, вложенного в палестинскую промышленность. Вокруг них кормились сотни крупных и мелких сионистских агентов, выступавших под флагом буржуазного национализма.

Третьим магнитом, неудержимо тянувшим монополистов Запада в «обетованную землю», была, разумеется, неразведанная палестинская нефть — самое ценное, самое важное для современных магнатов капитала. Сионисты начали и тут действовать в качестве ловких ко[1]миссионеров. В их кругах уже учитывали, какое значение нефтяные богатства Ближнего и Среднего Востока приобретут в будущем для капиталистического мира и насколько важно для англо-американских нефтяных

_____

1. «Stock Exchenge Year-Book», London, 1953, р.632.

[13]

королей своевременно создать в этой зоне специальную антиарабскую агентуру. Вейцман и его друзья предложили свои услуги английским монополиям.

Большая нефтяная концессия у берегов Мертвого моря была еще в 20-х годах передана британскими властями компании «Палестайн майнинг синдикейт», за спиной которой стоял все тот же английский химический король лорд Мелчетт, председатель Международного еврейского агентства. Во главе дела стал бывший русский сионист Новомейский, превратившийся в Палестине в монополиста поташа. Другими компаньонами оказались английский сионистский лидер и совладелец треста универмагов Зекер, лидер канадских сионистов Фридгут и американские сионисты из группы Уорбергов. Другая часть палестинской территории, в частности важнейшие неразведанные нефтяные участки в пустыне Негев, была сдана в концессию Англо-Иракской нефтяной компании, главными акционерами которой являются монополия «Шелл» и британское правительство. Глава «Шелл» сэр Роберт Уоли Коген, наследник Детердинга, стал в те годы одним из наиболее влиятельных покровителей сионизма. Основанный им в Иерусалиме банк «Палестайн корпорейшн» занялся финансированием насаждавшихся сионистами в Палестине сельскохозяйственных и промышленных предприятий. Под влияние этого банка попала торговля цитрусовыми — основным предметом палестинского экспорта. Снабжая сионистов деньгами, Коген метил на то, чтобы со временем стать нефтяным королем Палестины. Это, однако, нисколько не мешало ему вести двойную игру — с сионистами и арабами. Коген одновременно возглавлял англо-египетский нефтяной концерн «Энгло-еджишин ойлфилдс», заинтересованный в приобретении концессий в негевской пустыне — на территории, которую сионисты считали своей. На всякий случай монополия «Шелл» ставила на обеих лошадок.

Под руководством группы Вейцмана международный сионизм становился своего рода комиссионной конторой при Сити. Эта связь была закреплена и прямым путем. Через несколько лет после создания Еврейского агентства часть акций официального банка сионистов «Энглонпалестайн бзнк», основанного еще в 1902 г., перешла в руки Ллойдовакого банка—одного из крупнейших в Англии, с большими связями в консервативной партии и

[14]

в кругах колониальных магнатов; с Ллойдовеким банком был связан сам консервативный премьер-министр Англии Болдуин. Тем самым над сионистскими организациями был учрежден негласный финансовый контроль со стороны воротил Британской империи. Ротшильды держали в своих руках важное колониальное предприятие «ПИКА» («Палестайн джюиш колонисейшн ассошиейшн»), скупавшее землю в Палестине для устройства сионистских сельскохозяйственных колоний. Английская монополия «Стил бразерс», десятилетиями выжимавшая соки из крестьян Бирмы и Индии, распространила свою торговую сеть на Палестину.

Еще незадолго до второй мировой войны казалось, что Вейцман и его друзья добились своего: Палестина превращалась в заповедник лондонских банкиров и их сионистских компрадоров. Британские власти правили страной, беспощадно применяя испытанные методы колониального террора против населения. Под защитой английской военщины друзья Международной сионистской организации извлекали высокие барыши за счет как арабского, так и еврейского населения. На конференциях сионистов взывали к милости Англии. Над знаком Сиона незримо красовался знак фунта стерлингов.

И все же не проанглийскому крылу сионистской плутократии суждено было сыграть решающую роль в создании современного израильского капитализма. В удобный момент Уолл-стрит вырвал инициативу из рук Сити.

4

Возглавившие Еврейское агентство в Соединенных Штатах нью-йоркские банкиры действовали точно так же, как их английские собратья: они тоже рассматривали сионизм прежде всего как выгодный колониальный бизнес. Но капиталов у них было побольше, их политические друзья сильнее и их тактика была более рафинированной. Американские миллиардеры давно готовились к тому, чтобы перехватить Арабский Восток у британских империалистов, чего бы это ни стоило. Американский сионизм, недовольный господством группы Вейцмана, дешево предлагал свои услуги.

Еще в 1926 г. в Нью-Йорке виднейшими американскими сионистами во главе с их лидером Бернардом

[15]

Флекснером был основан колониальный синдикат для Палестины — «ПЭК» («Паластайн ©кономик корпорейшн») 1. Первую роль в синдикате играли финансисты Уорберги из американо-германского банка «Кун, Леб энд К°», являющиеся также железнодорожными магнатами и совладельцами ряда промышленных монополий; они приобрели 28% всех акций «ПЭК». Глава династии Феликс Уорберг, председатель Еврейского агентства и американского филиала «Джойнт», стал одновременно председателем «ПЭК»; как и в Лондоне, между биржей и сионизмом была создана личная уния. Другим представителем той же династии в «ПЭК» был Люис Страус — тогда еще компаньон «Кун, Леб энд К°», а до недавнего времени «атомный босс» Соединенных Штатов. В последние годы среди представителей Уорбергов в правлении «ПЭК» фигурирует американо-германский делец и друг разведчика Аллена Даллеса Ганс Мейер. После первой мировой войны Мейер занимал пост вице-председателя германской репарационной комиссии, а в дни второй мировой войны внезапно выплыл наружу в качестве одного из главных деятелей американской разведки ОСС 2.

Финансовая династия Уорбергов связана тесными узами с династией Лимэнов. В настоящее время во главе «ПЭК» стоит руководитель американских сионистов Роберт Сзолд — брат одного из компаньонов банка Лимонов. Сам Герберт Лимэн, один из лидеров американской демократической партии, фигурирует в качестве почетного председателя «ПЭК». Вице-председателем синдика[1]та был старейший американский сионист Бенджамин Коген, ставший после второй мировой войны помощником государственного секретаря Соединенных Штатов. В правлении заседают бывший председатель американской сионистской организации Брауди, бывший казна[1]чей той же организации Вейнберг и известный бостонский богач Сэмюэл Земмери. Это не кто иной, как шеф крупнейшей колониальной монополии Соединенных Штатов — бананового треста «Юнайтед фрут компани» 3. 

Хорошо известно, какую позорную репутацию этот трест

_____

1. «Moody’s Bank and Financial Manual», New-York, 1956, р. 877,

2. «Who’s Who in World Jewry», 1955, р. 520.

3. «Who’s Who in America», 1958-1959, p. 3084.

[16]

приобрел в республиках Центральной Америки, где он уже десятилетиями занимается устройством заговоров и вооруженных интервенций против любых неугодных ему правительств и народных движений. Отнюдь не случай[1]но, что самый прожженный из американских специалистов по колониальному разбою, самое имя которого ненавистно каждому демократу в Центральной Америке, был включен в руководство палестинского синдиката американских сионистов наряду с влиятельными политиками, дипломатами и разведчиками. Именно этот синдикат совместно с другой американо-сионистской монополией в настоящее время на деле негласно управляет Израилем.

Сразу после основания «ПЭК» американский капитал неудержимым потоком устремился в Палестину. Англо-американские противоречия стали отражаться  внутри Международной сионистской организации. Но только вторая мировая война принесла победу Уорбергам, Лимэнам и Земмери. Чем слабее становилась Англия на Ближнем Востоке, тем упорнее американо-сионистские колониалисты теснили своих британских компаньонов, друзей Вейцмана из Сити. Расстановка сил менялась. Уже накануне войны правящие круги Вашингтона выступали в роли покровителей сионизма перед Англией, испуганной быстрым ростом национально-освободительного движения арабов и ведшей двойную игру с евреями и арабами. Доллар наступал на палестинский бизнес фунта стерлингов. Рокфеллеры уже устраивали свою *базу по соседству, во владениях их нефтяной монополии «Арамко» в Саудовской Аравии. Учитывая новое соотношение сил, в исполкоме Международной сионистской организации с готовностью склоняли голову перед сильнейшим из двух боссов. Палестинские сионисты отходили от старого лондонского лидера Вейцмана, по-прежнему державшегося за гриву дряхлеющего британского льва, и ориентировались на за[1]океанских миллионеров и их высокопоставленных друзей в государственном департаменте. Такой же поворот про[1]делывали эмигрировавшие из Германии, но все еще влиятельные германские сионисты, рассчитывавшие на американские кредиты. Колониальным стратегам Англии, вынужденным вести военные действия на Ближнем Востоке, было уже не до сионистов.

[17]

Вскоре после второй мировой войны на американский капитал приходилось уже около 30% всех частных иностранных капиталовложений в Палестине, а к концу 1957 г. доля Соединенных Штатов составила 50%. 

«ПЭК» попросту оптом скупал и финансировал предприятия разнообразных отраслей промышленности, торговые фирмы, сельскохозяйственные компании, судоходные концерны, банки, гостиницы, предприятия общественного пользования. В списке «примыкающих» к «ПЭК» фирм значилось свыше 30 компаний. Влиятельным сионистам не было отказа в кредитах. Английский химический трест и его друзья утратили монополию на добычу поташа из Мертвого моря. После того как израильское правительство передало дело новой компании с участием государства, оказалось, что треть акций этого важнейшего колониального предприятия в стране находится в руках «ПЭК». За спиной поташевой монополии стояла теперь американская корпорация «Америкен поташ энд кемикл корпорейшн», контролируемая Уорбергами и Лимэнами. Ротшильдам и Мелчеттам пришлось продать израильскому правительству и эпе1ктро|монополию «Лалестайн электрик». «ПЭК» захватил в свои руки банк сионистских кооперативов и поглотил английский банк «Палестайн корпорейшн», во главе которого вместо лондонского нефтяного магната Когена стал агент банка Лимэнов Сзолд.

Финансовая диктатура американского капитала над израильским государством была совершившимся фактом с момента его создания. С того времени правящие сионисты сделали вое, чтобы укрепить эту диктатуру и сделать Израиль негласной колонией Соединенных Штатов. Трудно, например, сказать, где в современном Израиле кончается сфера влияния американских финансовых синдикатов и начинается поле деятельности государственно-экономической администрации страны: их нелегко отличить друг от друга. Так, например, одним из важнейших экономических учреждений в Израиле до недавнего времени был так называемый «Инвестиционный центр», созданный для поощрения капиталовложений и раздачи частным предприятиям правительственных льгот и привилегий; только предприятиям И фирмам, получившим его «визу», создавались необхо-

[18]

димые экономические условия для существования. Главой «Инвестиционного центра» после основания государства Израиль был назначен американец Грюнбаум — вице-председатель нью-йоркского синдиката «ПЭК». С 1952 г. его на этом посту заменил американец Гольденберг, владелец фабрики в Хайфе и также вице-председатель «ПЭК». Свыше половины всех санкционированных «Инвестиционным центром» до конца 1957 г. капиталовложений в Израиле пришлось на американские предприятия.

Те же силы диктуют и финансовую политику израильского правительства. Исключительное значение для покрытия текущих расходов Израиля имеет продажа в Соединенных Штатах так называемых израильских бон (заемных облигаций). Организовать это дело правительство Бен-Гуриона поручило особому консорциуму, обязавшись уплачивать ему как посреднику 3,5% комиссионных— вдвое больше обычной ставки американских банкиров. Председателем «консультативного сове[1]та» при консорциуме бон стал бывший американский посол в Израиле Макдональд. Но действительное руководство всем делом оказалось в руках трех лиц: бывшего американского министра финансов Генри Моргентау, в свое время председателя «ПЭК», нефтяного дельца Соннеборна, директора «ПЭК» и председателя другого американского колониального синдиката для Палестины— «Ампал», и бывшего президента Американской сионистской организации Брауди, также директора «ПЭК». Все это одна и та же группа дельцов. В качестве «фискального агента» консорциума израильских бон, уже выручившего около 400 млн. долл., выступает «Чэйз мэнхеттн бэнк» — банк Рокфеллеров. Средства же, полученные от продажи бон, расходуются на военные авантюры Израиля, а также на финансирование израильских предприятий, связанных с американским капиталом. Отнюдь не брезгая ростовщическими ставками, заатлантические миллионеры пожинают плоды своей «симпатии» к Израилю, извлекая колониальную норму прибыли как из его торговли и промышленности, так и из его государственных финансов. Именно они, а не английские набобы, в свое время выпестовавшие сионизм, стали главными хозяевами и опекунами нового израильского капитализма.

[19]

То, что произошло за кулисами сионистского бизнеса, четко отразилось на сионистской политике. Когда в мае 1948 г. было провозглашено самостоятельное израильское государство, его президентом был избран Вейцман, лидер консервативной партии «общих сионистов». Но это было только данью прошлому; на деле старого руководителя Международной сионистской организации, десятилетиями верой и правдой служившего английскому империализму, отодвинули на задний план. Действительная власть в Израиле оказалась в руках проамериканской реформистской партии Мапай, лидер которой, Бен-Гурион, стал с того времени почти бессменным премьер-министром. Все важнейшие политические, военные и административные посты были переданы сторонникам американской ориентации. Председателем исполкома Международной сионистской организации и Еврейского агентства был сделан Наум Гольдман, проживающий в Соединенных Штатах. Израильская армия была вооружена американским оружием и обучена американскими инструктор а м и. Израильская дипломатия стала придатком вашингтонского государственного департамента. Бен-Гурион не принимал ни одного важного решения, не посоветовавшись с американским послом в Тель-Авиве.

Так был заложен фундамент «импортированного» капитализма в Израиле. Сионисты оптом ввезли в страну не только наличный капитал для новой экономики, не только машины и рабочую силу, но и всю верхушку новой правящей буржуазии, государственную бюрократию, членов парламента, генеральный штаб, ведущий персонал полиции, разведку, буржуазных журналистов, хозяев новых фирм и магазинов. Старых жителей страны, арабских феллахов, сотнями тысяч изгоняли из страны, а их землю и дома захватывали. Не переселенцы-иммигранты, большей частью прибывшие в страну почти без копейки в кармане, а новый колониально-монополистический капитал, целиком вывезенный из-за границы, правил «обетованной страной».

Кое-кому казалось, что основав государство Израиль, сионисты будут стараться обеспечить израильскому народу спокойную, мирную жизнь. Но вышло как раз на[1]оборот. Израильский народ был сразу брошен своими правителями в водоворот новых бедствий и авантюр. По

[20]

воле своих закулисных зарубежных покровителей израильский капитализм с самого начала повел страну по зловещему антинациональному пути.

Монополистическая олигархия Запада подчинила себе сионизм еще в период, когда он представлял собой еврейское буржуазно-националистическое течение, призывавшее своих сторонников к эмиграции в Палестину. Лондонские и нью-йоркские миллионеры снабжали сионистов деньгами и оказывали им политическую поддержку. Сионизм в свою очередь расчищал для своих монополистических покровителей путь к новому рынку капиталовложений на Ближнем Востоке, обещавшему высокую прибыль.

С момента основания израильского государства связь между западным империализмом и сионизмом стала еще гораздо более тесной. Но теперь для монополистов речь шла уже не только об экономической эксплуатации небольшой полоски палестинской территории и даже не в первую очередь об этом. После второй мировой войны мир изменился и сионисты были нужны их покровителям прежде всего для других целей. Дремавший столько столетий Арабский Восток, пробудившись после войны, быстро превращался в большую, независимую политическую силу. Там, где миллионеры и миллиардеры Запада намеревались построить новое нефтяное царство с неисчерпаемыми, необъятными богатствами для владельцев монополий, уже вырисовывались контуры чего-то совсем другого: независимого арабского мира с территорией, превосходящей всю территорию Западной Европы. Арабские народы оказались сильнее, чем миллиардеры. Они требовали свободы, и они считали арабскую нефть своей собственностью.

Вот почему вскоре после второй мировой войны Международной сионистской организации был дан новый приказ о мобилизации. Правители Израиля получили совершенно определенное задание. Чем больше маленькое сионистское государство начинялось долларами и американским оружием, тем яснее становилась предназначенная ему Западом главная миссия: производить империалистические взрывы на Ближнем и Среднем Востоке. Первой жертвой таких взрывов должен был оказаться сам израильский народ. Но какое дело до этого заатлантическим дирижерам сионизма?

[21]

Цитируется по изд.: Леонидов А. За кулисами израильской политики. М., 1959, с. 3-21.