Ревель – Любек – Амстердам: торговый треугольник в середине XVI века

Экспорт балтийского зерна в Нидерланды и торговая деятельность голландцев на Балтике в конце XVI — начале XVII века — излюбленная тема европейских историков-экономистов 1. Научные изыскания последних десятилетий осветили особую роль Амстердама и Антверпена, с одной стороны, Данцига и Риги — с другой, в этой большой торговле Восток — Запад 2.

Дальнейшие исследования дали почву для дискуссий о рефеодализации ("втором издании крепостного права"), а также образовании колониального статуса некоторых восточноевропейских обществ в период раннего нового времени в целом 3.

Корни голландской коммерческой экспансии на Балтике восходят к ганзейскому средневековью. Основные ее моменты относительно хорошо описаны в ряде работ по истории Ганзы 4. Однако недостаточность и фрагментарность источников не позволяют воссоздать детальную и количественно определенную картину голландской торговли и судоходства на Балтике с момента появления регистров зундской пошлины и до начала их систематического ведения (т.е. до 1560-х годов). Тем не менее анализ некоторых параллельных источников дает дополнительные возможности для исторического толкования.

Цель данной статьи — показать, как осуществлялись коммерческие отношения между важными торговыми центрами и морскими портами — Ревелем, Любеком и Амстердамом — накануне Девонской войны 1558— 1583 гг. Исследование построено главным образом на изучении пяти бухгалтерских книг за 1554—1558 гг., принадлежавших торговой фирме двух ливонских купцов — братьев Юргена (JOrgen Honerjeger, Ревель) и Ханса (Hans, Дерпт, Тарту) Хонерйегеров (Honerjeger) и Гердта ван дем Броке (Gerdt van dem Brocke) из Любека 5. Используя данные из книг Хонерйегеров в качестве ключа к неопубликованным регистрам (книге учета) экспорта ржи (1554—1567 гг.) из Ревеля 6, автор исследует объем зернового экспорта в Амстердам и Любек в 1555—1556 гг. и представляет некоторые расчеты в связи с торговым балансом на Балтике в середине XVI века.

ТОРГОВАЯ ФИРМА БРАТЬЕВ ХОНЕРЙЕГЕРОВ

Благодаря интересным исследованиям по ряду любекских коммерческих предприятий в Ливонии середины XVI века, проведенных П. Жаннен, торговая фирма братьев Хонерйегеров и ван дем Броке уже была представлена в исторической литературе 7. Жаннен подчеркивает новаторский характер торговой фирмы Хермана Карстенса (Hermann Carstens). Гердта ван дем Броке я Хенрика ван Кампена (Heinrich van Campen), обосновавшихся в Любеке в 1549 году, и отмечает, что фирма братьев

[113]

Хонерйегеров и ван дем Броке была филиалом (Tochtergessellschali) названной выше любекской торговой фирмы в Ливонии. С тех пор ливонская фирма представляла то же новое торговое направление, что и фирма в Любеке. Пример братьев Хонерйегеров типичен для сотен купеческих семей в Ливонии. Они происходят из Любека, в материалах которого о первом известном представителе этой фамилии упоминается в 1406 году 8. Хонерйегеры, возможно, обосновались в Любеке в конце XIV века. Готке, или Годеке (Gotke, Godeke), Хонерйегер в начале 1590 года переехал из Любека в Дерпт. Он был удачливым купцом и скоро стал городским советником, а позднее — бургомистром Дерпта. Его сын Юрген Хонерйегер, родившийся примерно в 1506 или 1507 году, по-видимому, переехал в Ревель в 1540 году, в то время как его младший сын Ханс (Йоханнес) остался в Дерпте.

Карьера Юргена Хонерйегера в Ревеле также была обычной для того времени. Он женился на дочери довольно богатого купца Курта Хессе (Cordi Hesse), в 1551 г. стал городским советником в Ревеле и там же умер в начале лета 1594 г. Карьера Ханса Хонерйегера была не столь выдающейся. Должность в городском совете Дерпта была уже занята старшим из сыновей Готке (Годеке Хонерйегером младшим). Тем не менее Хансу был обеспечен достойный статус среди купцов Дерпта, так как он женился на дочери члена тамошнего городского совета. Он уехал в Ревель незадолго до того, как русские войска завоевали Дерпт, жил в течение нескольких лет в Риге и Любеке, вернулся в Ревель в начале 70-х годов XVI века.

Остается неясным, когда братья Хонерйегеры начали торговую деятельность. Позднее Ханс Хонерйегер упоминал в письме, что он с братом организовал торговую кампанию (Handelsgesellschaft, Maschopei) к 1543 г. В исследовании П. Жаннен фигурирует контракт торговой фирмы Карстена—Броке—Кампена из Любека, подписанный 1 декабря 1549 г., и контракт фирмы Броке—Хонерйегера, подписанный 2 февраля 1554 года 9. Исходя из этих дат, Жаннен и сделал вывод, что фирма Броке—Хонерйегера была филиалом любекской торговой фирмы. В результате дальнейших исследований удалось обнаружить другой контракт торговой фирмы Броке—Хонерйегера, подписанный в Любеке в июне 1548 г., т.е. до образования фирмы в Любеке. Очевидно, это была первая торговая фирма Гердта ван дем Броке и братьев Хонерйегер, которая просуществовала с конца 1548 по октябрь 1554 г., в то время как новая фирма, вероятно, образовалась 1 ноября 1554 г. Все это по-новому отражает суть любекско-ливонских торговых операций и позволяет предположить, что фирма в Любеке была создана для упорядочения сделок между Восточной и Западной Европой.

Первый контракт торговой фирмы братьев Хонерйегеров и Гердта ван дем Броке, относящийся к 1548 г., содержит несколько интересных правил, отсутствующих в контракте 1554 г. Цель и основной принцип первой (так же, как и второй) фирмы сформулированы следующим образом:"... desse handell sail principatlick Liefflandt, Luebke und Westen gefoerett werden. and vor sehe fordell sporen..." 10. Это вполне обычная формулировка. Подобные заявления можно обнаружить в контракте торговой фирмы В. Брассера (W. Brasser), Г. Эдинга (G. Eding) и X. Брассера (Н. Brasser), под-

[114]

писанном в Любеке в 1532 году 11. Под "западом" гаизейцы обычно понимали Амстердам, Антверпен и, возможно, другие районы Западной Европы.

Фирма начала свою деятельность с капитала в 4500 талеров (что соответствовало 15 750 рижским маркам в ливонской валюте, хотя в тексте контракта указано 15 800 марок), т.е. каждый из партнеров вложил по 1500 талеров. Прибыль должна была делиться поровну, в соответствии с вложениями. Контракт 1548 г. включает еще одно примечательное правило:"... sail binnen Lucbcck alle rcckcnshop geholden und geshki- chtet werden..." 12. Это может означать, что кроме местных бухгалтерских книг братьев Хонерйегеров, существовала еще центральная бухгалтерия, которая находилась в руках Гердта ван дем Броке, и что все балансовые отчеты (Reckenshop) сравнивались с аналогичными в Любеке.

Остается неясным, была ли деятельность первой торговой фирмы ограничена только четырьмя или пятью годами. Даже контракт второй фирмы Броке и братьев Хонерйегеров не был ограничен временем. Новый контракт обусловил более высокие инвестиции, так что каждый из партнеров вынужден был внести по 3000 талеров. Поскольку братья Хонерйегеры заявили о своих финансовых затруднениях, то по договоренности их вклад должен был составить по 2000 талеров с каждого. В соответствии с этим Гердт ван дем Броке получил право на более чем одну зреть от прибыли 13.

Вторая торговая фирма смогла начать свою деятельность только летом 1558 г., когда Нарва и Дерпт были заняты русскими войсками. Достаточно отчетливая информация о том, как партнеры пытались продолжить торговые сделки между Ревелем и Любеком после начала войны на Балтике, отсутствует 14. Гердт ван дем Броке сильно задолжал любекской фирме ив 1561 г. бежал из Любека. Этот год еще отмечен окончанием деятельности любекской фирмы 15.

Архивы Любекской и Ливонской торговых фирм (бухгалтерские книги и коммерческая корреспонденция) не сохранились. П. Жаннен изучал деятельность любекской фирмы на основании материала тяжбы, в которую был вовлечен Гердт ван дем Броке, увековеченной в архивах имперского суда (Reichskammergericht) в Любеке. Кроме того, в начале 70-х годов XVI века. Ханс Хонерйегер вел открытый судебный процесс против своего брата Юргена из-за долгов, оставшихся от сделок их предыдущей фирмы. С этой целью четыре бухгалтерские книги Юргена Хонерйегера были скопированы, благодаря чему и сохранились. Две из этих книг можно идентифицировать как так называемые журналы прихода (за 1555—1556 гг.), а две другие — как так называемые журналы убытков: К:6 дает отчет за 1554—1556 гг., К:8— за 1557—1558 гг. Пятая бухгалтерская книга велась Хансом Хонерйегером и подобна бухгалтерской книге Юргена Хонерйегера. Записи в нее вносились в течение всего периода функционирования второй торговой фирмы, тогда как бухгалтерия торговых сделок в Дерпте, к сожалению, утеряна. Коммерческая корреспонденция также отсутствует, хотя, судя по содержащимся в книгах записям, она должна была быть обширной. П. Жаннен отмечал, что ведение двойного бухгалтерского учета было одной из новаций любекской торговой фирмы 16. Из бухгалтерской книги Юргена Хонерйегера видно, что двойной бухгалтерский учет практиковался также и ливонской фирмой.

[115]

Как же функционировала ливонская фирма? Любекско-Ревельская ось играла главную роль в коммерческой деятельности торговой фирмы. Другими словами, Гердт ван дем Броке и Юрген Хонерйегер были действительными лидерами фирмы. Ханс Хонерйегер в Дерите и управляющий Хенрик Кокерлинк (Heinrick Kockerlink) в Нарве были ответственными за торговлю с русскими купцами, но они полностью зависели от конторы в Ревеле, которая монополизировала весь экспорт и импорт. Почти все известные торговые фирмы ревельских купцов опирались на принципы торговли треугольника Ревель—Дерпт—Нарва 17. С другой стороны, через Любек и Гердта ван дем Броке коммерческие контакты торговой фирмы проникали далекое глубь Западной Европы. Братья Хонерйегеры имели прямые или опосредованные связи с Данцигом (факторы Ханс Бремер и Ханс Кремер), Нюрнбергом (фактор Ханс Торнов) и Аугсбургом (через Даниэля Лампе, а также Лабрахама Гриссбейтла, фактора фирмы Розенбергера) 18.

Амстердам, где интересы фирмы представляли два фактора — Берент Френекинк (Berent Frenekinck) и Хенрик Болдевин (Hinrick Boldewin), имел решающее значение для торговой фирмы Гердта ван дем Броке и братьев Хонерйегер. Купеческая фирма "Берент Френекинк из Любека" (Barent Frcnckinck van Lubeck) обосновалась в Амстердаме к 1545 г., видимо переехав туда из Любека 19. О Хенрике Болдевине почти нет известий. Его имя встречается дважды среди экспортеров зерна из Ревеля в 1554 г., но он жил в Ревеле непостоянно. Его пребывание в Амстердаме также могло быть временным. И остается неясным, кто же представлял торговую фирму в Антверпене. П. Жаннен утверждает, что Гердт ван дем Броке имел шесть корреспондентов в Антверпене 20. В связи с торговыми операциями там бухгалтерские книги Юргена Хонерйегера упоминают Петера Лудинкхузена (Peter Ludinckhusen, умер перед 2 июня 1556 г.), Хинрика ван Ахтелена (Hinrick van Achtelen, возможно, идентичен Hinrick van der Lippe) 21 и Мелгера ван дер Липпе (Melger van dcr Lippe). Хонерйегеры имели также относительно ранние и тесные контакты с Лиссабоном. Ребеллу (Rebello), фактор короля Португалии Жоана, посещал Юргена Хонерйегера в Ревеле в 1546 году 22. Позднее зерно из Ревеля в Лиссабон отправлялось на судах на имя Хоста Файта (Joest Fyt) и Тилемана Экехорна (Tylleman Eckehoeren) 23. Упоминаются в книгах и денежные переводы из Лиссабона через Любек и Ревель, при посредничестве Арента Мейнсена (Arent Meynsen).

Эта сложная сеть управляющих — факторов и корреспондентов — позволяет выявить основные контуры движения грузов.

ЭКСПОРТ

Журналы прихода Юргена Хонерйегера за 1555—1556 гг. позволяют воссоздать детальную картину импорта груза, транспортных издержек и количества перевезенных товаров в Нарву и Дерпт или продажи его в Ревеле, объема закупок в Ревеле и экспорта из Ревеля за время навигаций.

Каждая запись об экспортируемом грузе содержит следующую информацию: дату погрузки товара, имя владельца судна (иногда указывается

[116]

его постоянное место жительства), адрес следования (и соответственно расстояние, на которое перевозится товар), имя фактора или фрахтовщика судна, вес или количество упакованного груза, сумму фрахта и торговую марку груза. Экспортные операции Юргена Хонерйегера включали 57 наименований груза в 1555 г. и 59 — в 1556 г.

Подобную связь цифр можно объяснить либо как результат планирования экспорта Юргеном Хонерйегером, либо, что более вероятно, случайностью.

Анализ ассортимента экспорта Хонерйегера (см. табл. 2) обнаруживает в нем преобладание ржи как по количеству, так и по стоимости (калькуляцию цен см. ниже). Более всего удивляет тот факт, что зерно экспортировалось только в Амстердам и Лиссабон. Если сравним данные за эти два года, то можем увидеть громадный рост (63,5%) экспорта зерна в 1556 г. Вместо двух видов груза весом в 66,5 ластов в 1555 г., в 1556 г. Юрген Хонерйегер экспортировал в Лиссабон только рожь (в объеме 159 ластов, или 1590 к Бартеров) на четырех кораблях. В 1555 г. экспорт кожи и шкур в Амстердам вырос в 1,7 раза. Экспорт Хонерйегером льна и конопли был незначительным, но доля, приходящаяся на Амстердам, была несколько больше доли Любека.

[117]

Для получения полной картины экспорта Хонерйегера добавим несколько других видов продукции, не вошедших в табл. 2. В 1556 г. два груза воска весом в 8 шиппундов 5 маркпундов были экспортированы в Любек. В 1555 г. 240 шкурок куниц и 280 шкурок соболей были отправлены Гердту ван дем Броке, и, наконец, 2 барреля stormaten (возможно, икры) были отправлены в Амстердам в 1555—1556 гг.

ИМПОРТ

Гораздо труднее описать структуру импорта торговой фирмы братьев Хонерйегеров и Гердта ван дем Броке, чем их экспорт. Самое усложняющее обстоятельство — записи в бухгалтерских книгах не позволяют разделить сделки, осуществлявшиеся от имени фирмы, и личные сделки компаньонов (так называемые proper Handel). Это касается, например, тех случаев, когда Юрген Хонерйегер покупал соль непосредственно у владельца судна, платя наличными, или, что более характерно, обменивал на рожь. Поэтому в таблице 3 представлены все импортируемые товары, хотя более детальный анализ требует и более глубокого изучения. Использование тогда различных весовых мер и единиц измерения не позволяет привести все к общей системе.

Наиболее интересным моментом в импортных операциях Хонерйегера является то, что почти все ввозимые товары отправлялись в Ревель Гердту ван дем Броке через Любек. Исключением были две стопы бумаги, которые владелец судна Керстен Вегер (Kersten Weger, возможно Wenne) продал в Ревель через Амстердам в июне 1555 года 24. Другим важным исключением являлся импорт соли, которую Юрген Хонерйегер покупал или обменивал у владельцев кораблей, прибывающих в Ревель прямо из Франции с грузом, так называемым browasi (т.е. из brouage) соли. Но все же подавляющее большинство соли в Ревель ввозилось через Любек. В отличие от традиционного и основного ганзейского импорта в Ревель — соли, тканей и сельди — другие товары, импортируемые Хонерйегером, позволяют нам видеть в Любеке крупный коммерческий центр Центральной и Западной Европы. Через Любек венгерская медь, богемское золото и серебро, так же как и известное богемское стекло, экспортиоовались в Ливонию. Торговля пряностями связывала фирму с Антверпеном. Если вес 1 oxhoft перца равнялся 270 любекским фунтам (1 фунт = 484,7 г.), то получается, что Хонерйегер ввез около 1963 кг перца за два года 25.

Когда 12 июня 1555 г. Юрген Хонерйегер получил от судовладельца Бартоломеуса Брунса (Bruns) шафран, отправленный Гердтом ван дем Броке, он записал в своей бухгалтерской книге, что шафран весил в Антверпене 44 фунта с тарой 26. С Антверпенского рынка, как видим, поступал натуральный жемчуг.

Этот короткий обзор торговой деятельности братьев Хонерйегеров и Гердта ван дем Броке позволяет сделать вывод о их широких коммерческих связях. Трудно сказать, насколько глубокими были и как развивались взаимоотношения между этими двумя торговыми фирмами. И вообще — был ли Гердт ван дем Броке партнером обеих фирм одновременно или же обе фирмы были общим предприятием? Сохранившиеся

[118]

источники позволяют предположить, что, вероятнее всего, энергичные Гердт ван дем Броке и Юрген Хонерйегер были лидерами общей большой торговой кампании (Ханс Хонерйегер 27 января 1558 г. писал:"... unser Compania..." 27), ориентированной на экспорт восточноевропейских товаров через Ревель в Амстердам, функционировавшей в середине XVI века. Но оценка торговых операций Хонерйегера требует более глубокого анализа общего фона и других аспектов Ревельской торговли в целом.

ЭКСПОРТ ЗЕРНА ИЗ РЕВЕЛЯ В СЕРЕДИНЕ XVI ВЕКА

Пример лишь одной торговой фирмы не дает возможности определить общий объем экспорта зерна из Ревеля. Решающая роль экспорта зерна на Запад через Данциг убедительно показана в современных исследованиях. В сравнении с Данцигом доля Ревеля в экспорте зерна была незначительной. Известный ре вельский хронист XVI в. Валтасар Руссов (Ballhasar Russow), писал, что перед Ливонской войной из Ревеля ежегодно экспортировались 10 000 ластов ржи 28. Позднее некоторые историки уверяли, что эта цифра не может быть реальной. Согласно Г. Миквитцу, экспорт зерна из Ревеля в то время вряд ли превышал 3000—4000 ластов 29. В. Ниитемаа преполагает, что в среднем ежегодно экспортировалось по 5000 ластов зерна 30. Дж. Авенайнен приводит данные о том, что в 1555 г. городской совет Ревеля разрешил 94 купцам экспортировать около 2500 ластов ржи 31. Странным является тот факт, что самый главный источник — портовая Книга учета экспорта (Buch der Pundtherren,

[119]

1554—1567 гг.) из Ревельского городского архива не использовалась исследователями. Эта ревельская портовая книга фактически учитывает экспорт ржи (и мы ее будем называть "Книгой учета экспорта ржи", см. примеч. 6), в частности, и за 1554—1557 годы. Регистрация там каждого корабля в книге включает следующие данные: имя владельца судна, имя того, кто его зафрахтовал (это были преимущественно купцы), перечень товаров в ластах (реже в шиппундах или тоннах), общий вес груза зерна на каждом судне и итог по каждой странице и каждому году. В 1969 г. Й. Шильдхауэр опубликовал общие данные за 1554—1556 гг., т.е. до 1557 года 32. Данных для последующих лет явно недостаточно.

Обсуждение публикации этой книги требует большой осторожности, потому что анализ данных не является исчерпывающим. Прежде всего возникает ряд критических вопросов относительно самой пошлинной книги Pfundherrenbuch. Мы не имеем доступа к подлинным бухгалтерским книгам. Сохранились только две квитанции городских советников, эти советники и были так называемыми Pfundherren — ответственные за сбор пошлины с экспорта зерна и за своевременное представление материала в городской Совет. Поэтому некоторые ошибки в расчетах неизбежны, они базируются уже на расхождениях в самой "Книге". Несоответствия встречаются при определении общего веса груза на корабле, так же как при суммировании итогов на страницах за соответствующие годы. Исправленные данные представлены в табл. 4 вместе с данными, опубликованными Й. Шильдхауэром. В качестве дополнения к ним приведены число кораблей и среднее количество груза, так же как и доля Хонерйегеров.

Судя по данным, братья Хонерйегеры были, вероятно, самыми крупными экспортерами зерна в северной части Ливонии. Бухгалтерские книги Хонерйегеров можно также использовать в качестве ключа для критического анализа "Книги учета экспорта ржи", но доскональное сравнение этих двух источников не является здесь нашей задачей. Однако в основном материалы из Ревельского городского архива (а.д. 33) кажутся относительно надежными. Тем не менее следует иметь в виду, что эта

[120]

книга содержит лишь минимум информации об экспорте ржи. Но не совсем ясно, как такое большое количество зерна могло экспортироваться беспошлинно. Различия в данных между бухгалтерской книгой самого купца и "Книгой учета экспорта ржи" значительны еще и потому, что иногда отправляемое зерно регистрировалось на имя другого купца или на имя владельца судна, даже если общее количество груза оставалось неизменным.

Сравнение бухгалтерских книг Юргена Хонерйегера и городского советника Ивена ван дер Хойе (Iven van der Ноуе) 33 позволило определить, куда отправлялось экспортируемое из Ревеля зерно, хотя данные о датах отправки из Ревеля и прибытия в порт назначения в Ревельском городском архиве (а.д. 33) отсутствуют. Мы исходили прежде всего из того соображения, что если, например, Юрген Хонерйегер и Ивен ван дер Хойе экспортировали рожь в Амстердам на одном корабле, то очень вероятно, что весь груз отправлялся в Амстердам. Это предположение основывается на практике тогдашнего мореплавания. Обычно корабли, отплывавшие из Ревеля в Амстердам, шли без заходов, например, в Любек 34. Другое важное обстоятельство, которое было учтено при сравнительном анализе, то, что Юрген Хонерйегер никогда не отправлял два груза на одном корабле, адресуя один в Любек, а другой в Амстердам.

Определение порта назначения разрешает ряд вопросов, и данные табл. 5 могут рассматриваться как итоговые. Все же основные тенденции достаточно ясны: зерно экспортировалось через Ревель главным образом в Амстердам, Любек и Лиссабон. Некоторые "сомнительные" грузы относятся, скорее, к Амстердаму, нежели к Любеку, поэтому доля Амстердама, возможно, была более внушительной.

Даже во время столь короткого периода — четырех лет — отмечались значительные колебания экспорта зерна из Ревеля, такая нестабильность говорит о слабости внутреннего ревельского рынка — одного из важнейших торговых центров Восточной Балтики. Экспорт из Ревеля зависел от внешних факторов и особенно от состояния рынка на Западе. На ревель- скую торговлю в основном влияло число иностранных кораблей, заходивших в Ревель во время навигационного периода. Городской совет и купечество самого Ревеля владели лишь несколькими торговыми кораблями и поэтому не могли существенно влиять на экспорт и импорт.

В те годы большое количество зерна регистрировалось в Ревеле под именем владельцев кораблей. Бухгалтерские книги Юргена Хонерйегера

[121]

свидетельствуют о том, что судовладельцы иногда покупали зерно и платили наличными деньгами, но чаще обменивали рожь на соль. Возможны два объяснения: владельцы кораблей сами торговали как частные предприниматели или действовали от имени фрахтовщиков. Когда общий экспорт зерна из Ревеля возрастал, увеличивались и объемы зерна, зарегистрированного под именами владельцев кораблей. В 1556 г. на долю владельцев кораблей приходилось 40,9% (3871 ласт) от общего объема экспортируемой ржи. В июле 1SS6 г. из Ревеля в Амстердам отправились четыре корабля, весь их груз был зарегистрирован на имена судовладельцев. Эту практику можно объяснить особой ситуацией в Нидерландах.

Трудно определить тип кораблей, на которых экспортировалась рожь из Ревеля в середине XVI в. Поэтому по данным табл. 6 нельзя определить грузоподъемность кораблей, они только фиксируют объем зерна, нельзя также определить, только ли зерно перевозил корабль. Тем не менее данные табл. 6 могут быть использованы для оценки минимальных грузовых возможностей кораблей.

При этом анализ грузов и портов назначения подтверждает результаты недавних исследований Т. Вольфа: корабли, которые ходили только по Балтике, были меньше голландских (или даже гамбургских), плававших в Амстердам и Лиссабон 35. При этом контраст в распределении по годам корабелй разного тоннажа весьма интересен. Так, в 1554 и 1556 гг., когда было экспортировано Наибольшее количество ржи, в Ревель заходили корабли, имевшие наибольшую грузоподъемность. В 1556 г. из Ревеля отправились 50 кораблей с грузом более 100 ластов зерна.

В 1557 г. как в общей навигации, так и экспорте зерна из Ревеля наступил спад: коммерческий бум 1556 г. завершился. Экспорт ржи в 1557 г. составил лишь 41,4% от уровня 1556 г. Сохранилась книга учета уплаченной пошлины 1557 г. На основании данных этой книги только 12 кораблей из Нидерландов посетили Ревель 36. А судя по книге учета экспорта ржи из Ревеля, их число не превысило 17. Но совершенно ясно, что эти относительно низкие показатели не могут быть использованы для основной оценки ре вельской торговой активности в XVI веке.

[122]

СОЛЬ И РОЖЬ: ЦЕНЫ И НЕКОТОРЫЕ РАСЧЕТЫ ТОРГОВОГО БАЛАНСА НА БАЛТИКЕ

Ревельский городской архив представляет уникальную возможность для сравнения импорта соли с экспортом ржи в Ревель. Ревельская "соляная книга" — так называемая Книга веса соли (а.д. 51) за 1548— 1568 гг. уже была проанализирована Г. Миквитцем в 1938 году 37. Она содержит данные обо всех людях, получавших соль с кораблей, отправленных их торговыми партнерами, о тех, кто покупал соль или обменивал се на зерно или другие товары. К сожалению, имена судовладельцев и данные о распределении товаров на кораблях отсутствуют в Ревельской "соляной книге". Имеются также некоторые сравнительные данные для определения достоверности "соляной книги". Счетная книга (KSmmereibuch) Ревельского городского совета (а.д. 40) содержит сведения об общем объеме импорта соли в Ревель в 1557 г., идентичные данным "Книги веса соли" (а.д. 51). Данные бухгалтерских книг Юргена Хонерйегера дают другую возможность для сравнения обоих источников за 1555 и 1556 гг. Обнаруживаются значительные расхождения — свыше 100 ластов в 1555 г. и только 30 ластов в 1556 г. Источники этих расхождений, вероятно, аналогичны тем, что были рассмотрены при анализе экспорта зерна. Нужно добавить, что братья Хонерйегеры были крупными импортерами соли: в 1555 г. они ввезли 460,8 ласта (7,5% от общего объема импорта соли в Ревель), в 1556 г. — 537,4 (5%) и в 1557 г. — 161 ласт (3,4%).

Табл. 7 ясно показывает, что колебания в импорте соли и экспорте зерна параллельны. Г. Миквитц предположил, что количество соли, импортируемой в Ревель, должно быть параллельным экспорту зерна из Ревеля 38, но он не обладал точными данными относительно экспорта зерна.

Возникает проблема по поводу оценки Ревельского торгового баланса накануне Ливонской войны. Проблема в высшей степени упрощается, если учитывать практику баланса грузов в мореплавании. Независимо от вопроса о балласте и других товарах, баланс веса соли н ржи оставался относительно стабильным: 1,08; 1,29; 1,13; 1,2.

Баланс общей стоимости импортируемой соли и экспортируемой ржи требует, во-первых, сравнения средних цен. Средние годовые цены на соль и рожь представлены в табл. 8, они базируются на данных из бухгалтерских книг ревельских купцов Юргена Хонерйегера, Ивена ван дер Хойе Тонниса Шмидта (Tonnis Smidt) и Тонниса ван дер Липпе (Tonnies van der Lippe). Данные о ценах на товары, взятые из бухгалтерских книг купцов, вероятно, соответствуют условиям торговли Восток—Запад.

Этот четырехлетний период слишком мал для более глубокого анализа изменения цен на зерно в Восточной Балтике. Но уже начиная с 1555 г. мы можем заметить сначала большие изменения цен на зерно, их рост в 1556 г. и максимальный уровень в 1557 г. Отметим, что пик, достигнутый в 1557 г., был максимальным для уровня цен на зерно до Ливонской войны: например, максимальная цена одного ласта ржи достигла в Ревеле в июне 1557 г. 182 рижских марок. Сравнивая изменения цен на зерно в Ревеле, Антверпене, Утрехте, Монпелье и Гамбурге, можно увидеть необычное сходство в "кривых цен" 39. Таким образом, цены в Ревеле очень хорошо отражают голод 1556—1557 гг. в Западной Европе, и особенно в Нидерландах.

[123]

Рост цен на соль не сопровождался ростом цен на рожь. Максимальная цена на соль в Ревеле была в 1557 г. Наиболее интересным обстоятельством является то, что цены достигли своего максимального уровня в 1557 г., когда общий ревельский экспорт и импорт сокращался. Этот факт поставил несколько новых вопросов, требующих дальнейшего исследования. Проще всего объяснить рост цен в Ливонии большой потребностью в зерне у Нидерландов, как предположил в своем блестящем исследовании А. Фриис 40. Можно также предположить, что то же обстоятельство влияло на спекулятивный рост цен на Балтике. Два интересных факта подтверждают эту идею. В июле 1557 г., в период роста цен, Юрген Хонерйегер и Ивен ван дер Хойе продали городскому Совету Ревеля рожь по 90 рижских марок за ласт, а общая цена на рожь на ревельском рынке была тогда 160 рижских марок за ласт 41. Хотя мы не знаем о регулировании цен городским советом в 1557 г., подобную пониженную цену можно объяснить установлением твердой максимальной цены для внутренних нужд городской экономики. Тот факт, что на 1557 г. пришелся самый низкий уровень экспорта зерна из Таллинна, заслуживает объяснения. Отсутствуют данные о неурожае 1556 г. в Ливонии, хотя объем купленного Юргеном Хонерйегером зерна в конце 1556 — начале 1557 г. был неожиданно мал, но то же самое можно сказать и о рубеже 1557/58 г.

[124]

Чтобы лучше представить развитие кризиса 1556—1557 гг., сравним среднемесячные цены на рожь в Ревеле н Амстердаме с ноября 1556 г. по июль 1557 г., приведенные в табл. 9. Цены на рожь в Ревеле устанав-ливались в золотых гульденах на основе обменного курса, зафиксированного Юргеном Хонерйегером в его бухгалтерских книгах. В 1556— 1557 гг. 1 талер в Ливонии равнялся 3,5 рижским маркам и 29 стуиверсам (stuivers), 1 золотой гульден был эквивалентен 28 стуиверсам, 1 рижская марка — 0,296 золотого гульдена, и 1 золотой гульден равнялся 3,379 рижским маркам. К сожалению, отсутствуют данные о ценах в Любеке 42. Для создания более реалистичной картины различия цен в Ревеле и Амстердаме, необходимо добавить к цене за 1 ласт ржи в Ревеле в среднем по 6—8 золотых гульденов на расходы по фрахту. Примечательно различие в ценах в Ревеле и Амстердаме во время пика кризиса.

Наконец, мы возвращаемся к расчету торгового баланса. На основе данных об экспорте и импорте (табл. 7) и цен (табл. 8) мы сделали несколько расчетов, имеющих следующие результаты. Общая стоимость импортируемой соли составляла 45,6% от общей стоимости экспортируемой ржи в 1554 г., 68,1% — в 1555 г., 49,3— в 1556 и 46,5% — в 1557 г. Из этих данных ясно, что импорт соли не мог покрыть даже половины стоимости экспортируемой ржи. Вызывает сомнение, был ли достигнут баланс между импортом и экспортом за счет импорта других товаров, так как из Ревеля экспортировались, кроме зерна, другие товары.

В заключение хочется отметить, что предложенные анализ и расчеты содержат идею об активном торговом балансе Ревеля накануне Ливонской войны. В других городах Балтики этот активный торговый баланс основывался на увеличении экспорта зерна на Запад, и особенно в Нидерланды. Хотя между Ревелем, Любеком и Амстердамом торговые отношения осуществлялись по формуле торгового треугольника, имели место

[125]

изменения этой структуры во второй половине XVI века, что свидетельствует о появлении новой связи между поздней средневековой ганзейской торговлей и растущим коммерческим капитализмом XVII века.

* * *

Я хотел бы выразить мое глубочайшее уважение Александру фон Гумбольдту, который сделал для меня возможным закончить эти исследования. Я также признателен профессору Фридриху Вильгельму Хиннингу и доктору Гунтраму Филиппу за их советы.

[126]

Статья Кивимяэ Ю. Ревель – Любек – Амстердам: торговый треугольник накануне Ливонской войны (1554-1557) // Цитируется по изд.: Цивилизация Северной Европы. Средневековый город и культурное взаимодействие. Ответ ред. Сванидзе А.А., М., 1992, с. 113-128.

Примечания

1. Возможностью исследования торговой истории этого региона мы во многом обязаны использованию регистров эуидской пошлины (Далее: РЗП). СМ. об этом специально: Unger W.S. Dc Soniubellen // Tijdschrift voor Geschiedenis. 1—26. Vol. 41. S. 137—155; Chrisiensen A.E. Die handelsgeschichdiche Wert der SundzoUregister. Ein Beitrag zu seiner Beuncilung // Hansische Geschichtsblauer. 1934. Vol. 59. S. 28—142; Idem. Dutch Trade to the Baltic about 1600: Studies in the Sound ToD Register and Dutch Shipping Records. Copenhagen; Hague, 1941; Jeannin P. Les comples du Sund, cocnme source pour la reconstruction d*indices gfindtaux de l'activitf tconomique en Europe (XVIе—XVIIIе siicle) // Revue historique. 1964. Vol. 47. P. 55—102,307—340.

2. Bogucka M. Amsterdam and the Baltic in the First Half of the Seventeenth Century // Economic History Review. Ser. 2.1973. Vol. 26, N 3. P. 433—447: Faber J A. The Decline of the Baltic Grain-Trade in the Second Half of the 17 th Century // Acta Historiae Neerlandica. Leiden. 1966. VoL 1. P. 108—131; Van der Wee H. The Growth of the Antwerp Market and the European Economy. 14th to 16th Centuries. Louvain, 1963. Vol. 1—3; Sckildkauer J. Der Seehandel im 16. Jahrhundert und die Verlagerung des Warcnverkehrs im nord- und miueleuropaischen Raum // Jahrbuch fur Winschaflsgeschichte. 1970. Bd. 3. S. 155—177; Дорошенко B.B. Торговля и купечество Риги в XVII веке. Рига, 1985; ср.: Soom A. Der baltischen Getreidehandel im 17. Jahrhundert Lund, 1961.

3. Topolski J. Causes of Dualism in the Economic Development of Modem Europe (A Tentative New Theory) // Suidia Historiae Oeconomicae 3.1968. PoznaA, 1969. P. 3—12; Bogucka Af. Danzigs Bedeutung fBr die Wirtschaft das Ostseeraums in det Friihen Neuzeit // Ibid. 9. 1974. FotnaA, 1974. S. 95—106; Nolle H.-H. Zur Stellung Osteuropas im mtemationalen System der friihen Neuzeit. Aussenhandel und Sozialgeschichte bei der Bestimmung der Regionen // Jahrbucher fur Geschichte Osteuropas. N.F. 1980. Vol. 28. S. 161—198; Wallerstein /. The Modem World System I. Capitalist Agriculture and the Origins of the European World-Economy in the Sixteenth Century. N-Y. etc., 1974; обобщение: Sejfried P. Koloniale Abhangigkcit oder regionale Autonomic? Der baltische Getreidehandel um 1600 und Zusammenhang der sozialokonomischen EntwicUung Europas in der deutsch- end engUschsprachigen Lite rat ur // Weltsystem und Geschichte: (Zur Kritik der Geschichtsschreinbung). Gouingen, 1985. bd. 3. S. 37—93, 155— 183.

4ю Vollbehr F. Die Hollander und die deuische Hanse: Pfingstblatter des Hansischen Geschi- chtsvereins. Lubeck, 1930. Bd. 21; Posthumus N.W. De Oosierse Handel te Amsterdam: Het oudst bewaarde koopmansboek van een amsterdamse vennootschap bctreffendc de handel op de Oosttee (1485—1490). Leiden, 1953; Spading K. Holland und die Hanse im 15. Jahrhundert. Zur Problematik des Ubergans vom Feudal ismus zum Kapitalismus. Abhandlungen zur Han dels- und Sozialgeschichte. Weimar, 1973. Bd. 12.

5. Таллиннский Государственный исторический архив. Ф. 191: Большая, или Купеческая, гильдия (Далее: ТГИА); On. 1. Д. 268, 269—272; см. также: Федеральный архив Кобленца (Bundesarchiv, КоЫепг); Ревельский городской архив. АЛ. 120, под литерой А (Далее: РГА).

6. РГА. A.d. 33: Buch der Pundihencn — регистры экспорта ржи, 1554—1567 гг.

7. Jeannin P. Lubeckcr Handelsunicmehmungcn um die Mine des 16. Jahrhunderts //Zeitschrift des Vereins fur Liibeckische Geschichte und Altertumskunde. 1963. Vd. 43. S. 46 fT.

8. Генеалогические и биографические сведения о Хонерйегерах взяты из нашей неопубликованной рукописи:"Хонерйегеры: Опыт генеалогического исследования ганзейской купеческой семьи в Ливонии".

9. Jeannin p. Les comple» du Sund... P. 55—60.

10. РГА. Bj. 120. Pol 77r—78v.

11. Koehler B. Das Revalgeschaft des LSbecker Kaufmanns Laurens Iseimaim 1532—35. Diss. Kiel, 1936. S. 62.

12. РГА. B.i. 120. Fol 77r.

13. Jeannin P. Lubecker... S. 57.

14. В бухгалтерской книге K:8 Юргена Хонерйегера регулярные записи доведены до 20 мая.

15. Jeannin P. Lubecker... S. 36.

16. Ibid. S. 39.

17. Mickwitx G. Neues zur Funktion der hansischen Handelsgesselschaften // Hansische Geschich tsblatter, 1937. Weimar, 1938. Vol. 62. S. 29 ff.

18. Hans Bremer, Hans Kremer, Hans Tomow, Daniel Lampe; Abraham Griessbeutl. По этому опросу см.: Kivimde J. Zur Handelsgescluchie der Fugger im spatmittelalteslichen Liyland. Abraham Gieiszbeutel in Dorpat 1552—1553 // Spripta Marcauirae. 1980. Vol 14. N 1. S. 1— 26.

19. Elias J.E. De vroedschap van Amsterdam 1578—1795. Amsterdam, 1963. Bd. 1. S. 9 ff.

20. Jeannin P. Lubecker... S. 45.

21. Koehler B. Op. cit S. 52.

22. Ebel W. Das Revaler Ratsurteilsbuch: (Register van afTspraken), 1515—1554. Gorongen, 1952.

23. Kellenbenz H. Die fremden Kaufleute auf der Iberischen Halbinsel vom 15. Jahrhundert bis zum Ende des 16. Jahrhunderts / Ed. by H. Kellenbenz // Fremde Kaufleute auf der Iberischen Halbinsel Koln; Wien, 197a S. 326 (Tilman Eckoren or Eichhom originated from Cologne).

24. ТГИА. Ф. 191. On. 1. D. 270. Л. 7r.

25. Mickwitx G. A us Revaler Handelscbuchem. Zur Technik des Ostseehandels in der erst en Halfte des 16. Jahrhunderts. Societas Scientiarum Fennica: Commentationes Humanarum Liuerarum. IX. 8. Helsingfors, 1938. S. 46—63.

26. ТГИА. Ф. 191. On. 1. Д. 270. Л 7r.

27. Там же. Д. 269, JL Юг.

28. Russcrw В. Chronica der Prouintz Lyffland. 2nd ed. Banh, 1584. S. 2a.

29. Mickwiu. G. Op. cit. S. 69 ff.

30. Niitemaa V. Der Binnenhandel in der Politik der livliindischen Stadte im Mhtelaher: Annates Academiae Scientiarum Femicae. Ser. B. Helsinki, 1952. T. 76(2). S. 347.

31. Ahvenainen J. Der Getreidehandel Uvlands im Miuelalter. Societas Scientiarum Fennica: Commentationes Humanarum Liuerarum XXXIV. 2. Helsinki; Helsingfors, 1963. S. 160.

32. Schildhauer J. Zum See- und Handelsveitfehr Revals im 16. Jahrhundert — auf der Grundlage Revaler Hafenzoll register // Wissenschaftliche Zeiischrift der Emst-Moritz-Amdi-Universitit Grcifswald. Gesellschafts- und sprachwissenschaftliche Reihe. 1969. Т. 1, voL 18, N 3/4. S. 153, 154.

33. РГА, а.д. 55 (Schuldbuch des Iven var. der HoyeX

34. Goeue J. Hansische Schflfahrtswege in der Ostsee // Hansische Geschichtsblauer, 1975. Vol. 93. S. 71—88.

35. Wolf T. Tregfihigkeiten, Ladungen und Masse im Schiffsverkeht der Hanse vomehmlich im Spiegel Revaler QueBen. QueUen und DarsteUungen zur Hansischen Geschichte. N.F. Koln; Wien, 1986. Vol. 31, passim.

36. EUinger Bang N. Tabeller over Slribsfan og Vaielransport gennem 0resund 1497—1660. Del 1: Tabeller over Slobsfanen. Kobenhavn; Leipzig, 1906. S. 21; Schildhauer J. Handelsbezuehungen bedeutender Ostseestadte den Niederianden: Ein Beitrag zur Verlagerung des See- und Handelsverkehrs im Ost- und Nordseeraum wahrend des 16. Jahrhunderts // The Interactions of Amsterdam and Ant шеф with the Baltic Region, 1400—1800: De Nederlande en het Oostzeegebied, 1400—1800. Leiden, 1983. S. 23—29.

37 Mickwitx G. Op. aL S. 47 ff.

38. Ibid. S. 70.

39. Abel W. Massenarmut und Hungeikrisen im vorindustriellen Europe. Versuch einer Synopsis. Hamburg; В., 1974. S. 61.

40. Friis A. An Inquiry into the Relations between Economic and Financial Factors in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. 1. The Two Crises in the Netherlands in 1557 // Scandinavian Economic History Review. 19S7. VoL S. N 2. P. 193—241; Van der Wee H. The Growth of the Am шеф Market. P. 213—222; Abel W. Op. cit P. 45 f.; FaberJA. Dure lijden en hongersnoden in prandustrieel Nederiand. Amsterdam, 1976.

41. ТГИА. Ф. 191. On. I. Д. 269. Л. 8v (27.7.1557); РГА, ал. 55 (ca. 20. 7.1557).

42. Ср.: Hansen J. Deiirage zur Geschichte des Getriedehandels und der Getreidepoliuk Lubecks. VerSflentlichungen zur Geschichte der Freien und Hansestadt Lbbcek, LQbeck, 1912. Bd. 1. H. 1. S. 134.