Джунгария и Восточный Туркестан в 1864 – 1865 годы
Первым очагом открытой борьбы коренных народов Джунгарии и Восточного Туркестана в 60-х годах XIX века стало восстание в Кучаре, начавшееся, по данным китайских источников, 4 июня 1864 года, непосредственным поводом для выступления послужили слухи о готовившемся цинскими властями поголовном истреблении
[26]
всех местных дунган, которые, возможно, не без основания подозревались в симпатиях к восстанию своих соотечественников в Шэньси и Ганьсу. К взявшимся за оружие дунганам сразу же присоединились уйгуры. В первой же схватке цинский гарнизон потерпел поражение. К утру 5 июня повстанцы полностью овладели городом. Вскоре восстание охватило все окрестные селения.
После довольно напряженных споров между дунганами и уйгурами правителем Кучара был провозглашен Рашид-эд-дин ходжа, принявший титул Хан-ходжи. Началась энергичная деятельность по организации повстанческих отрядов из уйгуров и дунган, стекавшихся в город из всех селений округа. Затем кучарские ходжи предприняли ряд военных походов на юг и восток (см. [98]).
После Кучара восстание вспыхнуло в Урумчи. Антицинское выступление там исподволь готовилось тайной религиозной организацией мусульман. Во главе ее стоял перебравшийся в 1862 г. из Ганьсу в Джунгарию [124, с. 58] Давут-халифа 7 — один из последователей Со Вэня 8, руководителя религиозно-националистической пропаганды среди дунган в провинциях Ганьсу и Шэньси. В китайских источниках есть сведения о попытке урумчинских и кучарских дунган скоординировать свои действия 9. Ударной силой восстания в Урумчи, как и в Кучаре, стали дунганские солдаты, входившие в состав городского гарнизона. Их возглавил сын Со Вэня цаньцзян (старший полковой командир) Со Хуань-чжан (известие о казни отца, принесенное Давут-халифой, сделало его непримиримым врагом Цинов).
В ночь с 14 на 15 июля 1864 года Со Хуань-чжану с группой солдат-дунган удалось хитростью проникнуть в дом урумчинского тиду (командующего китайскими частями), убить его и овладеть официальной печатью [49а, с. 195]. Используя ее, повстанцы без боя разоружили китайские части гарнизона и захватили оружейный склад, который считался одним из крупнейших в Джунгарии и Восточном Туркестане. Одновременно в городе подняло восстание гражданское население — дунгане во главе с Давут-халифой, к которым затем присоединилась основная масса горожан, в том числе и уйгуры. Таким образом, 15 июля 1864 г. восстание охва-
[27]
тило весь город Урумчи [47, цз. 73, л. 6]. 16 июля 1364 г. повстанцами были захвачены китайские кварталы города [47, цз. 84, л. 4]. Маньчжурские отряды попытались подавить восстание, но были разбиты повстанцами и заперлись в городской цитадели. После неоднократных неудачных вылазок маньчжурские военачальники перешли к пассивной обороне [47, цз. 73, л. 6—7]. Им удалось отбить несколько штурмов, но 3 октября 1864 г., после прибытия в Урумчи 5 тыс. кучарских повстанцев (52, с. 104], крепость пала [47, цз. 81, л. 2—4].
Параллельно с осадой цитадели урумчинские повстанцы предприняли ряд операций вне города, стремясь освободить от цинского ига весь округ. Помощь кучарского отряда, а главное — местного населения, повсюду бравшегося за оружие 10, принесла им быстрый успех. В их руки переходил город за городом, уезд за уездом (15 сентября 1864 г.— Пукан, 29 октября — Шихо, 11 декабря — Цзимуса и т. д.). После падения цитадели Гучэна (6 марта 1865 г.) цинские власти потеряли почти весь Урумчинский округ (кроме Баркуля).
Сразу же после победы восстания его руководители приступили к организационному оформлению нового государства, названного Цинчжэн го (Мусульманским государством). Правителем (ваном) был объявлен Давут-халифа, командующим войсками стал Со Хуань-чжан. Первоначально реальная политическая и военная власть сосредоточилась в руках последнего. Однако постепенно Давут-халифе удалось оттеснить его на второй план.
В 1865 году, после завершения освобождения Урумчинского края, с целью расширения территории своего го-сударства и соединения с дунганскими повстанцами в провинциях Шэньси и Ганьсу Давут-халифа развернул военные операции в восточном направлении (в сторону Комула). В данной связи Со Хуань-чжану пришлось перенести свою резиденцию из Урумчи в Турфан, что фактически было равносильно отстранению его от власти. Осенью 1865 г. состав правительства Цинчжэн го был изменен. К руководству армией пришли выходцы из Шэньси — сторонники Давут-халифы [32, с. 334].
После сосредоточения политической и административной власти в руках Давут-халифы Цинчжэн го стало носить теократический характер. Управление отдельных
[28]
городов находилось в руках генералов (юаныиуай), подчинявшихся непосредственно вану.
Новым очагом открытой антицинской борьбы в Во-сточном Туркестане стало восстание в Яркенде 11.
Непосредственным его поводом (как и в Кучаре) явилась попытка цинских властей «ликвидировать дурные элементы» [82, с. 131]. Узнав о подготовке их поголовного уничтожения, дунганские солдаты при поддержке дунган, проживавших в Яркенде, в ночь на 26 июля 1864 г..сами внезапно напали на маньчжуро-китайский гарнизон и перебили около 2 тыс. солдат [82, с. 131]. Остатки гарнизона во главе с баньши дачэнем укрылись в городской крепости. Попытка местных уйгурских чиновников, преданных цинским властям, подавить восстание легко была ликвидирована повстанцами [150, с. 203].
После свержения маньчжуро-китайской власти в Яркенде правителем города был объявлен мулла Хазрат-Абдурахман, а его помощником был назначен бывший хаким города Нияз-бек [82, с. 131].
Отсутствие единства среди повстанцев позволило маньчжуро-китайскому гарнизону продержаться в яр- кендской цитадели более полугода. Не изменил положения и приход ополченцев из Аксу, руководимых ку- чарскими ходжами. Однако со временем осажденные, отбившие многочисленные штурмы, исчерпали все ресурсы для защиты и; не желая сдаваться, взорвали крепость.
После того как яркендская крепость перешла в руки повстанцев, разногласия в вопросе о статусе города между муллой Абдурахманом и кучарскими ходжами усилились. Последние требовали подчинения Яркенда кучарскому хану (Хан-ходже). Мулла Абдурахман, в свою очередь, пытался сохранить власть в своих руках. «После долгих споров управление было разделено между Абдурахманом в городе и ходжой Бурхан-ад-дином в крепости, где помещались дунганские и аксу ские войска» [82, с. 131].
Борьба за власть в Яркенде между руководителями повстанцев продолжалась до момента включения этого города в состав Кашгарского ханства (см. (52, с. 67— 68]).
Вслед за Яркендом восстание вспыхнуло в Хотане 12.
[29]
Согласно описанию Д. А. Исиева, непосредственным поводом для данного выступления послужило бесчеловечное наказание цинскими властями нескольких местных жителей за то, что они высмеяли своего земляка, служившего у китайского чиновника [76, с. 178]. Оказав слабое сопротивление, гарнизон заперся в городской крепости, которая пала после нескольких дней осады. Правителем Хотана был провозглашен бывший главный судья города — Хабибуллах-ходжа, видный представитель местных уйгурских феодалов. Таким образом, в Восточном Туркестане появилось еще одно теократическое государство.
Первоочередное внимание Хабибуллах-ходжа уделял укреплению своей армии (ее численность увеличилась с 1800 до 5 тысяч человек [76, с. 180]). Это было связано с необходимостью защиты от посягательств кучарских ходжей, которые дважды попытались подчинить себе Хотан. Однако оба похода потерпели неудачу.
17 августа 1864 года (по данным китайских источников [47, цз. 80, л. 20]) вспыхнуло антицинское восстание в Турфане, руководимое Махсум-хан-ходжой (одним из кучарских ходжей, проживавшим в Турфане), местным жителем Касимджаном и тремя религиозными деятелями — Эйит-халифа-хаджи, Заит-халифой и Хаджибаки- халифой.
Турфанские повстанцы, выступление которых (в отличие от рассмотренных выше) началось в сельской местности, заняли ряд районов, затем, соединившись с подошедшими отрядами кучарцев, завершили освобождение всего округа и осадили Турфан [47, цз. 80, л. 19— 20; 52, с. 104]. Старый город, где в основном жили уйгуры, перешел в их руки 29 сентября 1864 г. (47, цз. 80, л. 12], а Маньчэк (Маньчжурский город) продержался еще четыре месяца [52, с. 106].
В Кашгаре цинским властям удалось заблаговременно разоружить солдат-дунган местного гарнизона и почти поголовно уничтожить их 13, однако этим они смогли лишь отсрочить массовое антицинское выступление (см. [103, с. 154—155]).
Как и в Турфане, восстание в Кашгаре началось в окрестностях главного города округа 14. Основной его движущей силой стали уйгурские крестьяне и беднота других национальностей Кашгарского округа. Дунгане
[30]
по описанной выше причине серьезной роли здесь не сыграли. Тем не менее, судя по китайским источникам, именно они дали первый импульс повстанческому движению: «На южной дороге, в Кашгаре, предводитель дунган Цзинь Сян-ин... и киргизский бунтовщик Сыддык совместно подняли восстание» (32, с. 330]. К повстанцам массами примыкали жители освобождаемых ими деревень.
Заняв окрестности Кашгара, повстанцы подступили к городу. К ним присоединился трехтысячный конный отряд Сыддык-бека [103, с. 161]. Населенный мусульманами Старый город, который защищали дружины беков, сохранивших верность Цинам, пал через несколько дней, а Новый (Китайский) город (Ханьчэн) продержался до 1 сентября 1865 года.
В победе восставших большую роль сыграл отряд Сыддык-бека, что серьезно повысило авторитет последнего. В результате после взятия Старого города он был объявлен правителем Кашгара. Однако вскоре в среде руководителей нового государства началась борьба между группировками уйгурских и киргизских феодалов. По просьбе Сыддык-бека, надеявшегося таким путем укрепить свою власть, в январе 1865 г. из Коканда прибыл Бузрук-ходжа, последний оставшийся в живых сын Джахангира — руководителя антиманьчжурского восстания уйгуров в 1825—1828 годы (см. (61, с. 386, 381, 498, 662]).
В состав сопровождавшего Бузрук-ходжу небольшого отряда входил и Якуб-бек. По прибытии в Кашгар Бузрук-ходжа был объявлен правителем кашгарского ханства, а Сыддык-бек стал главнокомандующим войсками. В скором времени отношения между ними резко обострились, и киргизам, возглавляемым Сыддык-беком, пришлось бежать из Кашгара. Командующим войсками кашгарского ханства был назначен Якуб-бек, проявивший на этом посту большие организаторские способности. Под его руководством кашгарская армия была реорганизована, значительно увеличилась ее численность (за счет добровольцев из местных жителей), возросла боеспособность. После сдачи кашгарской цитадели около 3 тысяч китайцев и маньчжуров (чиновников, военных и гражданских лиц), попавших в плен, приняли ислам (за что им была сохранена жизнь) [82,
[31]
с. 139). Из 1000 «новых мусульман» был организован «тайфурный» отряд 15, что также усилило кашгарскую армию.
Благодаря всему этому, несмотря на значительное, превосходство кучарской армии в живой силе, Якуб-бе- ку сравнительно легко удалось отразить попытку Хан- ходжи подчинить Кашгар своей власти. Преследуя, разбитых кучарцев, кашгарские войска заняли ряд районов, подчинявшихся Хан-ходже; 11 апреля 1865 года ими штурмом была взята крепость Янгигисар [32, с. 332]. В 1866—1867 гг. кашгарскому ханству в результате напряженных военных действий удалось подчинить Кучар и Хотан. На этой основе и было создано государство Иэттишар.
Осенью 1864 года волна антицинских выступлений до-катилась до окраинных районов Джунгарии — Комула, Баркуля, Кульджи и Чугучака. Из-за отсутствия .сведений в уйгурских и русских источниках восстания в Комуле и Баркуле в литературе ранее не рассматривались и даже не упоминались. Очень мало материала о них содержат и китайские источники. - Согласно письменному донесению Вэнь Ци, баньши дачэня Комула, временно исполняющему обязанности наместника Шэньси и Ганьсу Энь Линю, ночью 29 сентября 1864 г. началось открытое выступление местных дунган и уйгуров. Восставшие подожгли дома ненавистных им маньчжуро-китайских чиновников и ростовщиков, разграбили их имущество [47, цз. 81, л. 13]. Против повстанцев были брошены воинские части гарнизона. Им и отряду комулского князя Башира, принимавшему активное участие в подавлении восстания, удалось окружить повстанцев [47, цз. 84, л. 6]. Несмотря на героическое сопротивление, восставшие, понеся большие потери, вынуждены были отступить в район Тухулу, расположенный между Комулом и Баркулем. Там к ним 2 октября присоединились местные дунгане, возглавляемые Ма Тянь-цаем. Однако очаг повстанческого движения в Тухулу был сравнительно быстро подавлен цинскими войсками (47, цз. 86, л. 15—16].
19 октября 1864 г. под руководством Го Цзя-и выступили баркульские дунгане. Повстанцы разграбили имущество ненавистных цинских чиновников и помещиков, сожгли их дома. Однако уже к вечеру численно
[32]
превосходивший их гарнизон восстановил свой контроль над городом [47, цз. 84, л. 7]. Оставшиеся в живых участники восстания отступили на восток, в сторону Ганьсу (47, цз. 84, л. 21—23].
Быстрое поражение выступлений в Комуле, Тухулу и Баркуле объясняется, на наш взгляд, двумя причинами: повстанцы не получили достаточно широкой поддержки местного населения, значительную часть которого составляли китайцы; в ряды восставших не влились, как это было в других местах, дунганские солдаты, поскольку их почти не было в местных гарнизонах.
Первая вспышка антицинского движения в Илийском округе имела место зимой 1864 г. Однако начавшееся 27 февраля восстание в селах Саньдаохэ и Эрдаохэ (вблизи Хоргоса) не получило широкого распространения и было подавлено маньчжуро-китайскими войсками.
Осенью 1864 г. восстание, в котором приняли участие уйгуры и дунгане, вспыхнуло с новой силой. Начало ему положило ночное нападение на жителей маньчжурского предместья Кульджи в сентябре 1864 г. [77, с. 32]. Затем повстанцы, возглавляемые уйгурским беком Абдурасулом, по-видимому, перенесли свои операции на периферию округа. «Согласно полученным сведениям, 3-го числа 10-го месяца [3-го года эры правления Тунчжи] (3 ноября 1864 г.),— сообщал двору илийский цзянцзюнь Чан Цин, — бунтовщики штурмом взяли крепость Курхала-усу (ныне Усу, или Шихо.— А. X.). Возникла опасность для Или. .Ночью на 12-е число несколько тысяч мусульманских воров собрались в Бэйгуне, затем они внезапно напали на крепость. Наши войска, вышедшие 14-го числа навстречу бунтовщикам, потерпели поражение. Было потеряно 20—30 пушек... 12-го числа восставшие в Байяньдае бунтовщики штурмовали крепость» (47, цз. 88, л. 1].
Аналогичная картина рисуется и в «Каньдин Синь-цзян цзи»: «11-го числа 10-го месяца баяньдайские мусульмане подняли бунт. За ними последовали мусульмане города Хуэйюня. Объединились воедино уйгуры и дунгане. 14-го числа погиб в сражении линдуй дачэн Та Мо. 26-го числа воры напали на крепость Нинъюань» [32, с. 330].
[33]
2 февраля 1865 г. повстанцами была взята крепость Баяньдай (Хуэйниньчэн), 26 февраля — крепость Кюре.
13 июля 1865 года цинские власти, собрав остатки своих войск из шести крепостей долины Или, начали контрнаступление. Однако в решающем сражении в районе Дивопу их части потерпели полное поражение. Согласно данным китайских источников, в этом бою было убито свыше 3 тысяч маньчжуро-китайских солдат [32, с. 333]. В результате уже к концу июля весь Илийский край был занят повстанцами.
После победы повстанцев в их лагере возникли внутренние раздоры между представителями различных духовно-феодальных группировок. Начало этому было положено еще в 1865 г. после смерти Абдурасула. Постепенно борьба за власть все более принимала открытый характер (подробнее см. [28а, с. 38—49]) и в конечном итоге вылилась в вооруженные столкновения между уйгурами и дунганами. После окончательного поражения дунган в мае 1867 г. в Илийском округе возник уйгурский Таранчинский султанат. Во главе его стал Аляхан (Абиль-оглы) — соратник погибшего Абдурасула.
По своему характеру Таранчинский султанат был феодальным государством. Вся полнота власти была сосредоточена в руках султана. Крестьяне и городская беднота, являвшиеся основной движущей силой анти- цинской борьбы, не были освобождены от феодальной эксплуатации, их положение оставалось тяжелым, хотя налоговый гнет по сравнению с тем, каким он был при цинском владычестве, заметно уменьшился.
Полное прекращение торговли с Китаем и резкое падение торгового оборота с Россией нанесли серьезный ущерб экономике края. Ощущался острый товарный голод, имело место резкое падение цен на сельскохозяйственные товары из-за отсутствия спроса на них (подробнее см. [77, с. 33—36)).
Таранчинский султанат постоянно находился под угрозой нападения: с востока — маньчжуро-китайских войск, с юго-востока — урумчинских дунган.
В мае 1871 г. часть Илийского края была оккупирована русскими войсками, что положило конец существованию Таранчинского султаната.
Серию антицинских выступлений завершило восста-
[34]
ние в Чугучаке, начавшееся 27 января 1865 года 16. В этот день, как свидетельствует китайский источник, «тарбагатайский дунганин Су Юй-дэ, собрав местных дунган, совместно с казахами напал на крепость и окружил ее» [47, цз. 107, л. 7].
Число повстанцев (вначале их было всего около 200 человек [32, с. 331]) непрерывно росло. Потерпев поражение в открытом бою и потеряв много оружия, цинский гарнизон заперся в цитадели. После ряда неудачных штурмов восставшие перенесли центр тяжести своей деятельности на освобождение округа. «Воры, неудачно штурмовавшие крепость, направились в окрестности города. В районе Эрдарцяо они убили более тысячи торговцев, не давали ни одному из них спастись» [32, с. 331]. В борьбе с повстанцами цинские власти, получившие подкрепление из Монголии, использовали заключенных и наемных рабочих с местных рудников [32, с. 331—332]. Ожесточенные, почти непрерывные бои продолжались более двух месяцев и окончились общей победой восставших. 17 апреля ими была взята чугучакская крепость [32, с. 334]. Некоторые из оставшихся в живых осажденных покончили с собой, другим (в том числе 80 китайским семьям) удалось бежать в Монголию [32, с. 337].
Восстание в Чугучаке не привело к появлению нового государственного образования, как это случилось в Кучаре, Урумчи, Кашгаре, Хотане и Кульдже. Помешала, видимо, малочисленность населения города и округа. Кроме того, значительную часть жителей округа составляли маньчжуры, монголы и китайцы, поддерживавшие цинские власти (данным обстоятельством во многом объясняется и сравнительная длительность и напряженность борьбы).
В последующие годы чугучакские повстанцы действовали в районе между Чугучаком, Улясутаем и Кобдо, неоднократно создавая угрозу Западной Монголии и препятствуя доставке оружия и продовольствия в Баркуль, ставший опорным пунктом цинских властей (см. [13, с. 727; 109, с. 99]).
Итак, повстанческое движение, начавшееся в 1864 году, охватило всю Джунгарию и Восточный Туркестан и было общенародным. Основной его движущей силой являлись трудящиеся массы. Это движение было на-
[35]
правлено на свержение иноземного господства и восстановление независимости коренных народов края.
Оно проходило под лозунгом «Против неверных» (маньчжуров и китайцев), объединившим представителей различных слоев мусульманского населения края, т. е. носило в значительной мере, как и многие другие освободительные движения на Востоке, религиозный характер. «Выступление политического протеста под религиозной оболочкой, — писал В. И. Ленин, — есть явление, свойственное всем народам, на известной стадии их развития» [2, с. 228].
Кроме того, поскольку рассматриваемое движение было направлено на уничтожение эксплуатации со стороны цинских чиновников, китайских помещиков, торговцев, ростовщиков и преданных цинским властям представителей местных феодалов, оно носило частично и антифеодальный характер.
Победы восставших и свержение цинской власти привели к возникновению пяти самостоятельных государств — Кучарского, Хотанского и Кашгарского в Восточном Туркестане, Урумчинского и Кульджинского в Джунгарии. Каждое из них стремилось к расширению своей территории. В то же время интересы развития экономики и необходимость отстаивать независимость от посягательств Цинов породили тенденцию к объединению и созданию единого государства (подробнее см. {73а]). Выражением этой тенденции стало объединение в 1867 г. Восточного Туркестана в рамках государства Йэттишар. В 1870—1871 годы в его состав вошло и Урумчинское дунганское ханство. К 1872 г. владения Иэттишара охватывали всю территорию современного Синьцзяна (кроме Комула и Баркуля, остававшихся под властью Цинов, и части Илийского округа, временно занятой русскими войсками).
[36]
Цитируется по изд.: Ходжаев А. Цинская империя, Джунгария и Восточный Туркестан (Колониальная политика Цинского Китая во второй половине XIX века). М., 1979, с. 26-36.
Примечания
7. Давут-халифа (?—1871)—ганьсуский дунганин. Был довольно образованным человеком (хорошо владел, в частности, китайской письменностью). В китайских источниках его называют То Дэ-линь-ахун или То Мин-ахун, в уйгурских — Лориньцзя, Лориицзя-халифа или Давут-халифа (см. [32, с. 103, 199, 219]), в русских — Лотай (см. :[28]) или Давут-хазрат Лотай (см. :[29, л. 45]).
8. Со Вэяь (?—1861 i[?]) —дунганин, уроженец Салара (пров. Ганьсу). В период восстания ходжи Джахангира (1825—1828) служил курьером в цинской армии, переправляя различные сообщения и официальные бумаги. Затем был назначен гиду (командиром китайского гарнизона) в г. Чжанъе (Ганьчжоу). Местные китайские чиновники отнеслись к нему с неприязнью. По их доносам он был осужден и казнен (124, с. 58]. Согласно сведениям А. Н. Гейнса, Со Вэнь (Совун) был главой мусульманской религиозной секты в Саларе, которая проводила антицинскую пропаганду. Ее эмиссары рассылались во все места, где жили дунгане. По прибытии в какой- нибудь город они устанавливали контакт с местными имамами и проводили антнманьчжурскую пропаганду {12, с. 192].
9. «В 4-й месяц 3-го года {эры правления] Тукчжн (май 1864 г.— А. X.)...— говорится в „Синьцэян тучжи",— представитель юймэньских (Юймэнь — центральная часть современного Урумчи.— А. X.) дунган Ян Чунь тайком приехал в Кучар, где встречался с Хан-ходжой и предложил поднять бунт в одно время... До того как урумчинсхий дутун получил сообщение о восстании в Кучаре... Ян Чунь уже тайно вернулся в Урумчи. Там он остановился в доме Со Хуань-чжана и совместно с ним выработал план с целью воспрепятствовать... отправке войск в Кучар» [39, цз. 116, л. 1]. Заговорщики сумели предупредить повстанцев о выходе из Урумчи 24 июня цинского отряда, что позволило последним перехватить его в пути и уничтожить {47, цз. 68, л. 3]. Когда один из ссыльных китайцев, заметивший передачу сигналов с минарета одной из мечетей в Урумчи, доиес об этом дутуну [39, цз. 116, л. 3], Со Хуань-чжану, которому было поручено расследование, удалось изобразить доносчика как распространителя провокационных слухов [47, цэ. 70, л. 11
10. Так, 17 июля 1864 г. началось восстание в Манасе, несколько позже — в Гучене.
11. Его начало английский путешественник Г. Беллью и А. Н. Куропаткин относят к 1863 г. (см. [150, с. 203; 82, с. 131]). В уйгурских источниках по данному вопросу сведений нет.
Согласно же материалам китайских источников, восстание в Яркенде вспыхнуло 26 июля 1864 г. (23-го числа 6-го месяца 3-го года эры правления Тунчжи), т. е. после начала урумчинского восстания (47, цз. 77, л. 16—17]. Это сообщение, опирающееся на свидетельства очевидцев — бежавших из Яркенда китайских солдат,— представляется более достоверным.
12. Д. А. Исиев, проанализировав свидетельства уйгурских источников, пришел к выводу, что оно началось после 5 июля 1864 г. '[76, с. 178], но не смог установить точную дату выступления. Она не приводится и в китайских источниках. Однако в докладных записках цинских чиновников указывается, что хотанцы подняли восстание вслед за яркендцами, вследствие чего хотанский гарнизон не смог оказать поддержку яркендскому [47, цз. 77, л. 16—17]. Это позволяет предполагать, что хотанцы подняли восстание 24—26 июля 1864 г.
13. По некоторым данным, из 4600 человек в конечном итоге спастись бегством удалось немногим более ста {51, л. 36а—366].
14. Датировка начала кашгарского восстания вызвала особые трудности, поскольку в источниках приводятся на этот счет путаные, нечеткие и противоречивые сведения. Так, явно ошибочно сообщение Хаджи Юсуфа, согласно которому предшествовавшее восстанию избиение дунган в Кашгаре имело место 18 октября 1863 г. (в 5-й день 5-го месяца 1280 г. хиджры) [56, л. 40а—41а]. Впрочем, у него же мы находим сведения, позволяющие — при сопоставлении с данными китайских источников — определить дату указанного события.
«На рассвете после ночного избиения,— отмечал Хаджи Юсуф,— оставшиеся дунгане попытались оказать сопротивление цинским властям» [56, л. 36а]. Китайские же источники «бунт» дунган «во главе с начальником отряда Ван Дэ-чуном, служившим в китайском гарнизоне», относят к 30 июля 1864 г. [47, цз. 77, л. 193].
Согласно собранным К. Усмановым сведениям из уйгурских источников, восстание в Кашгаре началось через 57 дней после избиения дунган |[103, с. 155], т. е. 25—26 сентября 1864 г.
Спустя несколько дней, в «3-й день 9-го месяца (3 октября 1864 г.— А. X.), в Кашгаре предводитель дунгаи Цзкнь Сян-ин со своими людьми совместно с киргизским бунтовщиком Сыддыком подняли восстание» [32, с. 330]. Данное сообщение «Каньднн Синь-цзян цзи» подтверждается материалами К. Усманова [103, с. 156]. Он пишет далее, что трехтысячный конный отряд Сыддык-бека подошел к Кашгару через три дня после окружения города повстанцами [103, с. 161] (т. е. через 8—10 дней после начала восстания).
Приведенная выше трактовка событий, связанных с выступлением кашгарских жителей, представляется нам наиболее правдоподобной, ибо она позволяет увязать все заслуживающие доверия сообщения уйгурских и китайских источников.
15. Тайфур — китайское фитильное ружье калибром 20,32 мм, длиной около 2 м ,[82, с. 164].
16. В. Ф. Шахматов на основании сведений, почерпнутых из русских источников, относит начало восстания в Чугучаке к 15 января 1865 г.:[ 109, с. 99]. Похоже, что данная дата приводится по старому стилю.