Римская империя: окончание кризиса III века

При «иллирийских» императорах наивысшего подъёма достигают народные восстания. Племена исавров, которых римляне именовали «разбойниками», опустошали окрестные области Малой Азии; африканские повстанцы доходили до Карфагена; несколько городов в Мавретании и Нумидии было ими взято и разрушено. Римские наместники отваживались лишь на отдельные вылазки против них и их союзников — мавров. Багауды избрали своими императорами Элиана и Аманда и, укрепившись в старинной крепости на острове при слиянии Сены и Марны, наводили ужас на галльских и испанских землевладельцев. При Аврелиане в Риме произошло кровопролитное восстание работников монетных мастерских. Неоднократно волновался римский плебс, требуя новых раздач, что привело к дальнейшему нажиму на ремесленные коллегии.

Ухудшалось и положение декурионов, так как Аврелиан в борьбе с запустением земель распространил египетскую практику принудительной аренды и на другие провинции, сделав ответственными за неё декурионов. Солдатам «иллирийские» императоры, с одной стороны, продолжали платить высокое жалованье, с другой — ставили их под более строгий контроль, заставляя работать. Проб (276—282), например, потребовал, чтобы солдаты осушали болота, расчищали леса и насаждали виноградники в Галлии, Паннонии и Мёзии. Он, вероятно, хотел наделить их новью, вместо того чтобы отнимать земли у старых владельцев, как это делалось раньше.

Во второй половине III века в борьбе с народными движениями императорская власть принимает всё более неприкрыто-монархический характер. Уже Аврелиан официально именовал себя «господином и богом», появляясь в роскошной одежде, подобной одежде персидских царей. Он же сделал новую попытку ввести единый государственный культ, объявив верховным богом солнце, а императора — как бы соправителем верховного божества, однако в отличие от Элагабала Аврелиан. организовал культ солнца не в восточной форме, а наподобие римского культа Юпитера.

К 80-м годам III века политический кризис был в основном преодолен, внешние вторжения приостановлены, распавшаяся империя вновь объединилась. Большое количество пленных было расселено в качестве колонов на императорских и частных землях. С частью племён были заключены договоры, согласно которым они получали места для поселения в пограничных районах и должны были служить в пограничных военных частях. Это способствовало временному возрождению военной мощи империи и несколько укрепило её экономическое положение. Путём жестокого нажима господствующему классу удалось на некоторое время затормозить кризис рабовладельческого способа производства, сохранить империю, которая была нужна ему для подавления сопротивления всех эксплуатируемых.

Восстановление империи сопровождалось значительными изменениями в её социальном и политическом строе. События III в. нанесли тяжёлый удар по тем слоям рабовладельцев, которые составляли главную опору принципата,— муниципальной знати, городским землевладельцам. Разнообразные данные показывают, что с конца III в. в большинстве провинций рабовладельческие виллы и города всё более вытесняются огромными имениями, основанными, главным образом, на эксплуатации колонов и посаженных на землю рабов. Эти имения, а также сохранившиеся ещё в ряде провинций сёла свободных крестьян играют важную роль в хозяйственной жизни империи. Здесь развивается теперь ремесло, в котором заняты рабы (в латифундиях) и свободные работники (в сёлах), возникают рынки.

Значительная часть населения перемещается из городов в сельские местности. Разорившиеся городские землевладельцы нередко становятся колонами в имениях крупных собственников. Территории большинства городов, особенно на Западе, в несколько раз уменьшаются.

Многократные попытки императорской власти приостановить неумолимый процесс упадка городов, сохранив их как организацию класса рабовладельцев, оказывались тщетными. Всё это меняло соотношение сил внутри империи, которая из органа господства широкого и неоднородного блока рабовладельцев Средиземноморья превращается всё больше в орган господства их верхушки — крупных земельных магнатов и сравнительно небольшого слоя городских богачей, сохранившегося главным образом в восточных провинциях. Представляя их интересы, она действует теперь как машина подавления не только в отношении рабов, но и колонов, закабаляемых крестьян, поселенцев-«варваров», городских налогоплательщиков.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том II. М., 1956, с. 739-740.