Англия в XVIII веке: политический строй (Левин, 1959)

В результате «Славной революции» 1688 г. в Англии были заложены основы буржуазного парламентарного государства, власть оказалась в руках обуржуазившейся земельной аристократии и верхушки буржуазии из среды финансистов и купцов.

Политический строй Англии в XVIII веке

Общей тенденцией английского политического строя было ослабление королевской власти и рост значения парламента. Эта тенденция нашла свое выражение в принципе: «Король царствует, но не управляет». Действительно, с 1707 г. ни один король ни разу не отказался утвердить законопроекты, одобренные парламентом. Хотя иностранные путешественники, посещавшие в XVIII веке палату общин, отмечали внимание и почет, которые оказывались в парламенте королю (например, короля встречали и слушали стоя), однако это был только сохранившийся от средневековья церемониал. Фактически же вся власть все больше сосредоточивалась в парламенте. Большое значение имела установившаяся с 40-х годов XVIII века система ответственного перед парламентом министерства. В связи с этим правительство могло находиться у власти только в том случае, если оно опиралось на парламентское большинство. Обычно кабинет министров в Англии составлялся из членов палаты лордов, но по мере увеличения роли палаты общин установилась система партийного министерства. Главой правительства стал назначаться лидер победившей на выборах партии, из ее среды назначались и министры. Партия, оказавшаяся в меньшинстве, составляла в парламенте «оппозицию его величества».

Попеременно в парламенте господствовали тори и виги. Эти партии время от времени делали известные уступки промышленной буржуазии, но монополию власти сохраняли в руках землевладельческой и денежной аристократии. Только их представители выполняли функции мировых судей и замещали командные должности в армии.

Многие иностранцы, посещавшие Англию в XVIII веке, восторгались тем, что парламент пользуется в этой стране большой властью. Один из них даже заявил, что «парламент может сделать все, он не может только превратить мужчину в женщину и женщину в мужчину».

Некоторые буржуазные авторы пишут о том, что в Англии установилось «самодержавие парламента», они, однако, забывают указать, что фактически это было самодержавие землевладельческой, денежной и торговой аристократии.

Избирательная система обеспечивала господство аристократии и в парламенте. К концу XVIII века из восьми миллионов населения Англии правом выбирать в парламент пользовалось не более 160 тысяч человек. Даже промышленная буржуазия почти не была представлена в парламенте XVIII века. Экономически буржуазия усиливалась, но устаревшая избирательная система закрывала даже для широких кругов буржуазии возможность посылать своих депутатов в палату общин. Верхняя палата — палата лордов — была собранием лиц, получавших звание лорда по наследству или по назначению короля, и естественно, что она состояла из верхушки землевладельческой аристократии и англиканского духовенства. Палата общин — нижняя палата — выбиралась имущими, но избирательные округа, существовавшие в неизменном виде с XVII века, не учитывали изменений в составе населения, а также в экономическом значении тех или иных районов страны. Такие крупные города, как Манчестер, Бирмингем, Ливерпуль и другие, не пользовались правом посылки депутатов в парламент, но зато этим правом пользовались «гнилые местечки», в которых проживало ничтожное количество населения. Такие местечки насчитывали иногда 50—100 избирателей. Бывало и так, что «выборы» происходили на месте, которое уже не было даже населенным пунктом в связи с передвижениями населения. Тогда депутаты фактически назначались местным лордом, на землях которого были расположены «гнилые местечки». В конце XVIII века 245 депутатов нижней палаты назначались 128 лордами. Один лорд назначал девять членов палаты, четыре лорда назначали по шесть депутатов, а три лорда — по три депутата каждый и т. д.

Естественно, что «гнилые местечки» становились предметом купли-продажи. Многие «гнилые местечки», как и голоса избирателей в настоящих населенных пунктах, покупались купцами и плантаторами, накопившими большие капиталы в Вест-Индии и других колониях Англии. Именно таким путем попали в парламент представители династии вест-индских плантаторов Бекфордов. Один из братьев Бекфордов был членом парламента сначала от Шефтсбери, а затем в течение 16 лет от Лондона (1754—1770), другой — от Бристоля, а третий — от Сольсбери. Путем покупки голосов или представительства от «гнилых местечек» оказались в числе членов парламента и другие колониальные хищники. Они часто вытесняли земельную аристократию, которая не могла противостоять потоку золота и драгоценностей из колоний.

Многие колонизаторы не довольствовались званием члена палаты общин, они старались перейти в верхнюю палату, чтобы в палате пэров защищать интересы колонизаторов.

С этими кругами были тесно связаны виги, которые, пользуясь своей близостью к правительству, оказывали могущественную поддержку крупным купцам, финансистам и колониальным дельцам.

Великобритания и Ирландия в годы промышленного переворота.

Политическое преобладание вигов

Первая половина XVIII века — это время политического преобладания вигов. С 1714 г., когда на английский престол вступила ганноверская династия в лице Георга I (1714—1727), в течение 46 лет (до 1760 г.) у власти непрерывно стояли виги. Такое продолжительное пребывание у власти объяснялось тем, что не только крупные купцы, но и часть средних землевладельцев и определенные круги финансовой аристократии поддерживали вигов. Тори же на некоторое время сошли со сцены, отчасти из-за попыток восстановить на престоле династию Стюартов. Эти попытки грозили возобновлением внутренних усобиц в Англии и поэтому не были популярны даже среди части землевладельческой аристократии, а также среди финансистов, не говоря уже о купцах.

В 1714 г., после смерти королевы Анны  *, тори предприняли безуспешную попытку восстановить на престоле Якова III Стюарта и потерпели поражение.

«Торийская партия погибла», — говорил руководитель тори Болинброк. Он, герцог Ормонд и другие руководители партии вынуждены были бежать за границу. Все это, разумеется, ослабило партию тори и усилило вигов.

Виги практиковали прямой подкуп избирателей и таким образом добивались избрания угодных им кандидатов. В самом парламенте также царило взяточничество. «У каждого из этих людей есть своя цена», — говорил, указывая на членов парламента, виг Роберт Уолполь, двадцать один год управлявший страной в качестве премьер-министра (1721—1742). Столь длительное пребывание у власти Уолполя, человека совершенно невежественного, но наделенного большим честолюбием, объяснялось тем, что он проводил политику поощрения английской торговли, всячески облегчая во имя этого вывоз английских товаров и ввоз необходимого сырья. Однако не в меньшей степени здесь сыграла роль и система взяточничества, практиковавшаяся вигами. В распоряжении правительства имелся специальный секретный государственный фонд, который расходовался на подкуп избирателей и членов парламента. Такая система коррупции помогала вигам удерживать власть в своих руках. Кроме того, виги пользовались поддержкой крупных буржуа и финансистов благодаря своей агрессивной внешней политике.

Цитируется по изд.: Очерки истории Англии в средние века и новое время. Под ред. Г.Р. Левина. Пособие для учителей. М., 1959, с. 148-150.

Примечания

* Царствовала после Вильгельма III Оранского. При ней происходила война за испанское наследство (об этом см. ниже).